В этот раз она приезжала не к отцу, а он так и не понял этого. Зато братья сразу же, в считанные дни, догадались, что лучше не приставать к ней с играми. Дети так все чувствуют! Попроси этих юных джентльменов рассказать, чем занимается целыми днями их сестра, и они опишут в подробностях все ее похождения.

– Неужели теперь только через год? – В голосе Филиппа звучал двойной вопрос.

– Не знаю, папа, – она опустила глаза.

– А у вас в Мадриде есть образовательные центры? – не сдержался Брэндон.

– Нет, – она не скрывала тоски, тем более что, судя по хитрым глазам мальчишек, это было бессмысленно, – есть университет, мне его хватало. Раньше.

– Приезжай еще. Мы присмотрели Бобби подружку. Вот будет здорово гулять с ними.

– Только не это! – вмешалась Эйприл. – Двух собак в доме я не потерплю.

– Они же маленькие! Представь, что это один дог! Никто не удержался от смеха, воцарилось обычное для Нортонов тихое веселье, и Люсия в течение всего вечера старалась поддерживать соответствующий настрой. Ей хотелось сгладить свою вину, компенсировать всем свое былое невнимание. Под конец, однако, она вспомнила, что нужно сказать о главном. Как бы это ни неуместно было сейчас, другого, более подходящего момента не будет. И пусть слышат все, чтобы не повторять потом каждому в отдельности.

– У меня будет только одна просьба, – обратилась она более к Филиппу, чем к остальным. Он слушал настороженно. – Давайте простимся дома, а в аэропорт я поеду одна.

– Одна?

– Так сказать, да.

В глазах Эйприл появилась надвигающаяся обида, но Филипп утвердительно кивнул головой, и больше к этой теме не возвращались.

* * *

Стрелка часов неумолимо приближалась к четырем – ей пора было собираться в аэропорт, а Дэвид еще не позвонил. С каждой минутой она нервничала все сильнее. Что могло случиться? Ведь вчера они обо всем договорились.

Она бродила по дому из одной комнаты в другую и то пыталась смотреть с близнецами телевизор, то болтала с Эйприл ни о чем. Попробовала читать, но быстро поняла, что не может вникнуть в смысл бегущих перед глазами строчек. И тут, наконец, раздался звонок. Люсия мгновенно схватила трубку:

– Я слушаю.

– Здравствуй, любовь моя. – Голос Дэвида был на удивление спокоен.

– Слава Богу, Дэйв, я уже заволновалась… Ты не забыл, что я уезжаю?

– Я заеду за тобой через двадцать минут. Постарайся ничего не забыть, у нас не будет времени возвращаться.

Люсия положила трубку, облегченно вздохнула и побежала прощаться с родными. Они, как всегда бывало в день ее отъезда, загрустили. «Надеюсь, следующее Рождество мы будем отмечать дома. И ты должна обязательно приехать на это время к нам. Ты ведь уже так давно не была в Англии зимой», – горячо убеждала ее Эйприл. Близнецы, наоборот, настойчиво требовали, чтобы их отпустили на ближайшие каникулы в гости к сестре.

Филипп молчал и внимательно смотрел на дочь, пытаясь поймать ее взгляд, словно желая убедиться, что с ней все в порядке.