Ронни так задумался, что до него не сразу дошел смысл ее слов.

— Да? — машинально переспросил он.

— Вы вышли из машины и на вас были надеты эти очки, — подтвердила девочка. — Мы с мамой стояли и смотрели.

Он растерялся.

— Тебя зовут Настя?

Она удивилась и смущенно отступила на шаг. Только потом кивнула. Ронни лихорадочно соображал, где, когда Марина с девочкой могли видеть его. Может быть, она имеет в виду какой-нибудь фильм с его участием? Но едва он собрался спросить об этом у Насти, как его опередил какой-то краснощекий карапуз, тоже подошедший к ограде.

— А я вас знаю! — объявил он. — Вы снимаетесь в кино! Вы киноартист!

— А я фильм с вами видела! — подхватила девочка с косичками. — Там вы скачете на лошади, а потом дарите цветы!

— А как это — сниматься в кино? — Мальчик взобрался на ограду, чтобы быть ближе к Ронни. — Там ведь все понарошку?

Узнав его, дети наперебой загалдели. К ограде уже спешила молодая воспитательница.

— Вы Ронни Сэндз? — пролепетала она, подойдя.

На ее лице было написано такое неподдельное изумление, что можно было подумать, будто она увидела привидение. Ему ничего не оставалось, как признаться. Слава, конечно, приятная штука, но иногда доставляет большие неудобства. Сейчас, например, он хотел бы остаться наедине с дочкой. Но, как видно, время для этого еще не пришло.

— Вы хорошо говорите по-русски, — сказала воспитательница.

— Я несколько месяцев жил в Москве, — объяснил Ронни, не сводя глаз с девочки.

Малышка его очаровала. Он чувствовал, что уже полюбил ее.

— Я видела вас дома на фотографии, — сказала Настя. — Вы там вместе с мамой.

— У вас дома много фотографий? — спросил он, чтобы поддержать разговор.

— Да, а еще у нас есть попугай, — с удовольствием начала рассказывать девочка. — Его зовут Жаконя. Он вообще-то говорящий, но пока не говорит. Мы с мамой учим его разным словам, а он молчит. Дядя Леша сказал, что это такой попугай бестолковый и его нельзя выучить. А мы с мамой говорим, что можно…

Ее перебил мальчик, сообщив Сэндзу, что у него в деревне живут две большие собаки.

— Я их нарисовал, — добавил он. — Мы сегодня после тихого часа рисовали разных зверей.

— Вы любите рисовать? — спросил Ронни.

— Любим, любим, — хором закричали дети.

Он снова посмотрел на Настю.

— Может, нарисуешь мне своего попугая? Как, говоришь, его зовут?

— Жаконя. А дядя Леша все время называет его «Попка-дурак».

— Кто такой дядя Леша?

— Мамин знакомый. А вы тоже ее знакомый?

— Да.

— Как дядя Леша?

Ронни не нашелся, что ответить. Пробормотал уклончиво:

— Пожалуй, нет. Не совсем так.

— Конечно, нет! — раздался за его спиной голос Марины.

Она уже издали заметила Сэндза, стоявшего у ограды детской площадки. Оправившись от первого потрясения, взяла себя в руки. Что он здесь делает? Глупый вопрос! Охотится за ее ребенком, разумеется. Сманивает Настю к себе в Америку!

Она нахмурилась и решительно зашагала к ограде. Сейчас она выскажет ему все, что думает по поводу его гадкого предложения. Пусть не считает, что если у него есть деньги, то ему удастся сломать ее жизнь, отобрав Настю!

Но когда она шла, в ее голове помимо желания появились совсем другие мысли. Она вглядывалась в высокую стройную фигуру Ронни и невольно восхищалась ею.