В дверях появилась няня. Ее слегка раскосые черные глаза и заколотые черные волосы напоминали Соне китайского болванчика, который кивает вам независимо от своего отношения. Соня никогда не могла уловить выражения лиц этих фигурок. Лицо вошедшей девушки было так же невозмутимо.

— Дики готов, чтобы вы почитали ему, мисс Карсон.

— Я сейчас приду, Нанетта.

Интерьер спальни каждый раз снова удивлял Соню. Никто не ожидал увидеть настолько суперсовременный дизайн внутри такого старого дома, как в Кингскорте. Зеленое брокателли, покрывавшее целиком одну стену, отражалось в двух английских зеркалах восемнадцатого века в том же стиле чиппендейл, что и небольшой секретер, на котором стояло радио. Комната была оборудована камином, оконные ниши были очень глубокими. Вся мебель была обита некрашеным шерстяным материалом, расшитым шелком. На широком диване лежали подушки голубого, розового и янтарно-желтого цвета. К интерьеру комнаты Соня добавила свои вещи: несколько вышивок, десяток любимых книг, семейные фотографии в рамках. Все это делало обстановку более домашней.

Дики, в бело-голубой полосатой пижаме, кинулся на Соню и обхватил ее своими маленькими ручками.

— Я тебя люблю, Соня, — сказал он с придыханием. — Я не видел тебя весь день.

Она пододвинула низкое кресло к окну и, усевшись, взяла Дики себе на колени. Он уткнулся головой ей под руку, как цыпленок прячется под крылом у курицы. Соня прижалась губами к его шелковистым золотым кудрям.

— Я потеряла тебя, мой дорогой, — она взяла с этажерки томик детских стихотворений Эдварда Лира и спросила, заранее зная ответ. — Что будем читать сегодня вечером, Дики?

— Сначала про орла и кошку, а потом…

— Тогда начнем, — ответила она и раскрыла книгу. Дверь в спальню приоткрылась и в образовавшейся щели показалась лохматая собачья голова с квадратным черным носом и блестящими круглыми глазами. Посмотрев, белая собака с одним черным ухом зашла в комнату и уставилась на Дики. Какое-то мгновение мальчик молча смотрел на собаку. Затем с радостным криком подбежал к ней.

— Она похожа на мякоть кокоса, Соня! Смотри, на ней записка. Что в ней написано?

Скрестив ноги по-турецки, он уселся на пол. Его глаза блестели, как два маленьких голубых бриллианта. Собака в ответ неуверенно пошевелила поднятым в ожидании игры белым хвостом. Подойдя, Соня присела рядом с мальчиком, на всякий случай тесно обхватив ребенка одной рукой. Другой рукой она повернула к себе бирку, висевшую на ошейнике, и прочитала вслух:

— Меня зовут Мякоть Кокоса. Можно — Мяка, для краткости. Я пришла сюда поселиться у мальчика, которого зовут Ричард, а короче — Дики. Вы не знаете, где я могу найти его?

С еще одним радостным воплем мальчик кинулся на собаку.

— Это я Дики! Я! Я Дики! — кричал он. Вместе с собакой они покатились по ковру.

— Будь осторожен, мой дорогой. Помни, что Мяка тебя еще не знает как следует. Правда, его шкура похожа на мякоть кокоса?

Мальчик снова сел и посмотрел на собаку, которая, высунув язык и склонив набок голову, глядела на него.

— Он меня уже знает, правда, Мяка? Смотри, он смеется.

Соня улыбнулась. Собака действительно скалила зубы.

— А он только мой, Соня? Как я только твой и больше ничей?

— Он же сказал, что пришел поселиться у тебя, моя радость.