В столовой Соня увидела Тома Нэша, окруженного внимательно слушающими девушками. Он снова рассказывал о том, как нашел собаку. Соня попыталась привлечь его внимание.

— Скорее, Томми! Иди сюда!

Услышав ее голос, он вопросительно взглянул на нее. Его слегка выпученные глаза больше обычного напоминали рыбьи. «Но он такой милый», — сказала себе Соня, как бы извиняясь за нелестное сравнение.

Дойдет ли он до нее раньше, чем Дональд Брандт, который тоже направился в ее сторону? Успеет ли она поговорить с ним? И сможет ли он понять все без излишних объяснений? Мужчины иногда бывают такими глупыми!

— Что случилось, Соня?

Она схватилась за отворот пиджака Тома Нэша и притянула его к себе поближе. Очень тихо она сказала:

— Гай Фарр поднялся наверх отдохнуть, он так сказал. Иди за ним, но так, чтобы он тебя не увидел. Посмотри, куда он пойдет…

— Вы выиграли золотую монету 1826 года, мистер Брандт? — не переводя дыхания, спросила она приблизившегося Брандта. Затем вновь посмотрела на Тома. Он понимающе кивнул в ответ и вышел из комнаты.

— Нет, не повезло. Уже поужинали, Соня? Если да, то, как насчет того, чтобы потанцевать? Слышите эту мелодию? Пойдемте!

Его громкий, уверенный голос больно ударил по Сониным нервам, и без того напряженным до предела. Как глупо было так запросто приглашать ее танцевать.

— «Пойдемте!» Всего лишь! Я с утра ничего не ела. Я просто умираю от голода.

— Похоже, мне снова придется накормить вас. Помните вечеринку на свежем воздухе в вашем саду? Идите на террасу. Я принесу вам чего-нибудь. Мне надо с вами поговорить.

Кажется, она была единственной, кто еще не поужинал. Остальные гости танцевали в зале, двигаясь в медленном ритме вальса. Служанки убирали со столов. Соня прошла к застекленной части террасы, где они ужинали с Майклом после вечеринки в саду. Сейчас здесь пахло тропиками. Под пышными пальмами стояли глубокие малиновые кресла. В фонтанчике на стене мелодично журчала вода, стекая в бассейн, где резвились золотые рыбки.

Поставив локти на маленький столик, она смотрела невидящими глазами на свое лицо, отраженное на его черной поверхности; Что ей следует делать с кольцом? Что она может сделать, пока не поговорит с Томом?

— Поставьте здесь, — сказал Брандт служанке, шедшей за ним с подносом. — Получилось всего понемножку, Соня. Я ничего не забыл?

— Закуски, немного томатного желе, салат, сырные шарики, ньюбург из рыбы — я просто умру, если съем все это. И еще полный кофейник горячего кофе и замечательное мороженое. Вы не забыли ничего, кроме бутылочки содовой. Когда я сказала, что умираю от голода, не надо было понимать меня так уж буквально.

Брандт придвинул кресло.

— Я уезжаю завтра утром, перед завтраком.

Его голос резонировал даже тогда, когда он говорил тихо, искренне полагая, что его никто не слышит.

— Вы не хотите?

— Что вы имеете в виду?

— Мне надо было спросить иначе: вам не надо идти разбираться с этим ограблением?

— Вы хотите, чтобы я…

— Сидите! Конечно, нет. Я просто подумала, что полиции могут понадобиться ваши показания.

— Фарр послал за полицией?

— Не паникуйте! Вы должны воспитывать у себя спокойные и важные манеры, мистер будущий Конгрессмен. Это пригодится вам в новом качестве.

Зачем она намекнула на то, что верит в его избрание? Ведь на самом деле она не верит.

— Я продолжу. Я не знаю, послали за полицией или нет. Думаю, что полиция скоро приедет.

— Фарр сказал, что он хочет подождать пару часов. Он вбил себе в голову эту дурацкую идею, что сам сможет со всем справиться, они вместе с Нэшем.