— Фарр сказал, что он хочет подождать пару часов. Он вбил себе в голову эту дурацкую идею, что сам сможет со всем справиться, они вместе с Нэшем. Я думал, что он передумает… Нэш мне сказал несколько минут назад, что он готов подписать контракт на покупку дома. Его жена уже заказала мебель.

— Дом продан! Чудесно! Это будет отличной рекламой для нас. У Джейн изумительный вкус. Мы сразу начинаем строительство следующего?

— Нет. В первых числах января я должен быть в Вашингтоне.

Соня с удивлением посмотрела на него. Его уверенность была пугающей и почти убедительной.

— Вы не допускаете и малейшего сомнения в том, что выберут именно вас, Дональд Брандт?

— А что может помешать мне?

— Я не слишком разбираюсь в политике, но полагаю, что большинство избирателей отдадут свои голоса за Майкла Фарра. Чем больше я думаю о его платформе — так вы кажется это называете? — тем больше я верю в то, что каждый избиратель округа поддержит ее. Подумайте, что произошло здесь сегодня вечером.

Разве этот округ нуждается в чем-то больше, чем в борьбе с преступностью, в объявлении ей войны до победного конца? Если бы я была зарегистрированным избирателем, я бы организовала всех женщин на борьбу с преступностью.

— Вы способны добиться всего, когда ваши глаза так горят. Мне кажется, что вы не можете голосовать здесь.

Его снисходительный тон привел Соню в ярость. Она уже открыла рот, чтобы язвительно ответить, но передумала. Какой смысл? Его самоуверенность была неуязвима. Вместо этого она поддержала его.

— Как вам нравится Вашингтон! Не забудьте о скромном архитекторе, которого вы оставляете здесь.

Может быть, у вас будет возможность подкинуть мне парочку контрактов. Я была бы очень благодарна. Это мороженое так освежает…

— Но я не собираюсь оставлять здесь архитектора — надолго. Я хочу забрать ее в Вашингтон…

— Собираетесь заняться там строительным бизнесом?

— Вы или притворяетесь, или решительно не понимаете меня. Я прошу вас выйти за меня замуж сразу же, как только я получу развод. А он скоро будет получен. У меня хорошие связи.

Он сделал величественное движение рукой в подтверждение своих слов в тот момент, когда Соня подносила к губам бокал с пуншем. Рука и бокал столкнулись. Соня вскочила и, попыталась стряхнуть пролитый пунш со своего золотистого платья. Брандт, встав на колени, начал промокать своим платком пятно на Сониной юбке.

— Извините, Соня…

— Извините, что беспокою вас в столь деликатный момент, но звонит ваш глава избирательной команды. Он хочет с вами поговорить, Брандт, — сказал Майкл, неожиданно появившийся в проеме стены между террасой и коридором.

«Разве ты не знала, — спросила себя Соня, — разве ты не знала, что он всегда появляется в самый неподходящий момент?»

Брандт с некоторым трудом поднялся с колен. Соня, взяв его платок, продолжала вытирать пятно на платье. Майкл вошел в комнату, обратившись к ней весьма неопределенно:

— Могу я чем-то помочь?

Соня продолжала вытирать платье, не поднимая глаз на приближающегося Майкла.

— Нет, спасибо. Я пролила пунш на платье.

— Да, я вижу. Странно, что телефонный демон просыпается в самые драматические моменты. Просили Брандта. Я пошел его искать и нашел его у ваших ног.

— Что драматичного в вытирании моего платья?

— Он только вытирал платье и все?

Соня подняла на Майкла презрительный взгляд. Что-то заставило, ее остановиться.

— Ничего другого я не помню.

— Вы помните.