Сергей Зверев. Мы родились в тельняшках
Монеты бренной звон Заглушит крик и плач. Визирь взошел на трон. Богатым стал палач.
Пролог
Стоимость пива на сборе регламентируется командованием
Голицын стонал. Он слышал собственные протяжные и резко обрывающиеся звуки посреди ночи, но проснуться не мог – нырнул глубоко. Сон не отпускал его. Преодолеть давление воды не представлялось возможным, и он решил выждать, когда хватка бездны ослабнет и позволит ему всплыть. Это неминуемо произойдет, надо только еще немного полежать на кровати в офицерском общежитии и постонать. Легко думать о том, что надо перевернуться на другой бок и прекратить нахлынувшую корявую симфонию несоединимых сочетаний: мозаики цветов и таскающих из стороны в сторону морских подводных течений. Хочется успокоиться, переключиться на видение поприятнее, но как это сделать? Денис нырял. Что происходит, то и снится. Виновата перетренированность. Вчера он качался до одурения, после пил протеиновый коктейль, а потом бежал пять километров с мешком песка на плечах по сопкам, покрытым девственным хвойным лесом. Дышать хвоей для легких полезно, размышлял Голицын, продолжая стонать и разглядывать ненавистный риф. Он не любил этот навязчивый сон, где ему приходилось все время преодолевать недостаток кислорода и сражаться с гигантской мантой. Скат норовил рассечь его стальными крыльями-плавниками и при этом говорил человеческим голосом, чтобы он больше никогда не воровал кораллы, иначе штраф тысяча долларов и впредь в Египет не пустят ни за какие заслуги перед африканским государством. Но сегодня ночью Голицын был силен как никогда. Неужели человек, приседающий со штангой в двести килограммов несколько раз (не прибавил ли он себе силушки?.. но во сне можно), не способен разорвать какого-то ската, пусть и огромного, пусть его и называют «морской дьявол»? Но Денис снова уставился на кораллы. Каждый раз картинки разные. Расстройство от набившего оскомину начала и понимания того, что он вновь увидит во сне рыбок, испарилось. И пусть потом, как всегда, внезапная схватка, схватка за собственную жизнь с морским монстром. Он ничего не в силах изменить. Придется вновь пережить весь сон. Плата за просмотр подводных сокровищниц – бой, но до него еще есть время. Вот они прямо перед ним – кораллы едко-соленого Красного моря. Денис увлекся разнообразием живых форм, сгрудившихся на маленьком пятачке, и, прищурившись, стал наблюдать, как маленькие рыбки, почему-то сегодня в желто-черную полоску, сбившись в приятную глазу стайку, сновали меж колышущихся травинок и играли в догонялки, ловко шныряя меж розовых веточек. Как будто он сунул нос в гигантский аквариум. Пара кальмаров, неистово выражавших гамму переполняющих их чувств, используя врожденный контроль за пигментными клетками, переливаясь от сиреневого до темно-красного, вдруг в едином порыве полыхнули фиолетовым в десяти сантиметрах от лица. Ныряльщик поморщился от яркости вспышки. Тень! Вот он снова приплыл за ним, сволочь. Весь черный, с серебрящимися окантовками огромных пятиметровых крыльев. ОХРАННИК КОРАЛЛОВ. «Но я же ничего не брал и не трогал!» Да разве ему объяснишь – он же акула, сплющенная не с боков, как все, а под прессом. И осталось от нее мокрое место. Потом останки ожили и поплыли, взмахивая смятыми боками. Скат улыбнулся Денису своим метровым ртом. «Урод тот еще». Засмотришься вот так и забудешь, что акваланга на тебе нет. И кислорода брать неоткуда. Спящий боевой пловец почувствовал, как начинает кружиться голова и щупальца паники, прямое следствие потери ориентации, обвивают и стягивают его волю. Света стало меньше. Стена рифа уходила в темноту, в бесконечность, и казалось, что именно там спасение. Не соображая, он двинулся вниз, но вспомнил вовремя: «Верх там, куда идут пузыри!» Денис нашел дорогу домой. |
