– Я твой… Кровный… Должник, – разбитыми губами прошептал Рахимбой, когда мы нейтрализовали бандитов.

– Сочтемся. Может быть. А может, поубиваем друг друга на тропе войны.

– Я нет. Я должен…

Через некоторое время я узнал, что Рахимбой ищет встречи с русским шайтаном, спасшим его семью. Так я приобрел весьма осведомленного информатора. Правда, по большей части информацию он скидывал по каким-то мутным делам, когда ему это было выгодно. Но и мы не жаловались. Благодаря Рахимбою взяли груз героина, прихлопнули эмиссара из Саудовской Аравии.

То, что у меня такой информатор, знала только наша группа. Обстановка стала какая-то мутная. Накопилось много вопросов – очень неприятных, в том числе к вышестоящему начальству. И хороший информатор – это туз в рукаве.

Вот и сыграл свою роль этот туз, оказавшийся козырным.

– Сергей, тебя решили казнить, – произнес тогда Рахимбой.

– Кто? – изумился я. – Никак Курбонали? Или Нурмат?

– Тебя решили казнить твои. Завтра вы выдвигаетесь на задание. И попадаете в засаду. Вас убьют.

– Зачем?

– Слишком много от вас неудобств. Слишком много знаете.

– Про наркотрафик?

– Про порошок. Да.

Рахимбой описал точно, где за «ниткой» (за границей Республики) будут ждать мою группу.

– Одного не пойму, – сказал я. – Почему я там должен оказаться?

– Не знаю. Но окажешься.

– Кто будет нас убивать?

– Горный Лев и Ахал. Я слышал разговор, – впервые Рахимбой выдал информацию на своих соплеменников. – Все. Больше ничего не знаю… Не жалей их. Я их не жалею. Они собаки.

На следующий день меня вызвали в штаб и отдали боевой приказ, на вид обычный – встретить связника, перевести через границу, обеспечить безопасность. Маршрут следования и место встречи полностью совпадали с теми, что сообщил Рахимбой.

– Потом отпуск, – благодушно сказал полковник Бульбаш из разведки, наш прямой командир. – Отдохнешь.

И что-то гнусное плеснулось в его глазах.

В тот момент в моей груди образовалась черная дыра, которая стремительно стала поглощать мою старую жизнь, мои надежды, мое будущее. Это был конец.

– Мужики, нас списали, – собрав в укромном месте бойцов и объяснив ситуацию, объявил я. – Что делать будем?

– Они списывать только и умеют… – кровожадно ощерился Роб, утратив всякое сходство со сказочным колобком.

– Будем драться? – спросил я и, дождавшись утвердительных кивков, продолжил: – У нас осталось несколько часов. За это время надо кинуть весточку, чтобы эвакуировать семьи.

И вот теперь мы идем, выбивая пыль из дорог. В максимальном темпе. Чуть-чуть меняя маршрут.

Когда приблизились к намеченной мной точке, были уже на пределе сил. Но любой предел далеко не предел. Главное, какой у тебя мотив, чтобы переступить через невозможное.

Я остановился, глядя на уходящую вверх горную гряду.

– Ну что, братцы, последний бросок.

Вот тут нам пригодились и запас времени, который мы отыграли напряжением всех сил, и альпинистское снаряжение, приобретенное год назад за свои деньги.

Горную подготовку прошли все. А Гром вообще был прирожденный альпинист, вырос в Кабардино-Балкарии, с детства ходил по горам, как по паркету. Он прокладывал путь.

Лезем вверх. Стена почти отвесная. Сбиваем пальцы, колени. Вбиваем крюки. Вот посыпалась из-под рифленой подошвы ботинка каменная крошка, и подо мной разверзлась пропасть. Страховка помогла не сорваться.