– Добро, психолог!

Перешагивая через многочисленные рельсы, они напрямик двинулись к выбранной цели.

Из раскрытых ворот пакгауза несколько человек в ватниках выносили ящики и складывали их на открытую дрезину, стоящую на ближайшем пути. Мужчина в оранжевом жилете и пластиковой каске сидел рядом на раскладном стульчике, покуривая и наблюдая за работой. Проходящих мимо прилично одетых незнакомцев он проводил долгим взглядом, пока те не подошли к находящемуся метрах в семидесяти деревянному вагончику с открытыми дверьми.

– Есть кто живой? – Талеев заглянул внутрь.

Вагончик очень напоминал строительную бытовку и одновременно прорабскую. В первом небольшом отделении размещались стеллажи с какими-то бумагами, длинный пластиковый стол с двумя скамьями и неработающая печка-буржуйка в углу. Дальше, за отдернутой сейчас занавеской, был виден пустой топчан, затянутый грязным одеялом, и торчали две ноги в резиновых сапогах: на другом топчане явно кто-то отдыхал.

За столом сидел молодой мужик в грязной светлой куртке, несуразной шляпе и с на треть заполненным прозрачной жидкостью стаканом в руке. На столе перед ним красовалась яркой этикеткой литровая бутылка дешевой водки. При появлении посторонних в вагончике на лице мужика не дрогнул ни один мускул. Рука со стаканом завершила свое движение у раскрытого рта и лихо опрокинула в глотку все содержимое тары.

«Неожиданно, – подумал Талеев. – Стальные нервы и немереная наглость. – Однако, внимательно вглядевшись в алюминиевую тусклость глаз мужика, изменил мнение: – Это не нервы крепкие, а предельно заторможенная реакция на почве сильнейшей алкогольной интоксикации. И такое в середине рабочего дня! А наглость определенно присутствует».

– Послушайте, уважаемый! Мы разыскиваем один потерявшийся контейнер с грузом. Сюда, на узловую, он прибыл, а вот до Архангельских судоверфей не добрался. Десять дней прошло. Конечно, всякие накладки в пути возможны: диспетчеры не туда направили, перецепщики ошиблись или просто сгрузили на запасные пути и забыли... Хотелось бы поговорить с мастером или бригадиром, разобраться.

Молодой мужик равнодушно поинтересовался:

– А что за груз?

В разговор вмешался Анатолий:

– Какое это имеет значение? Вы здесь не таможня! Один пятитонный контейнер...

Лицо мужика налилось кровью:

– Ах, «не таможня»! Идите в центральную диспетчерскую, поднимайте все накладные, пишите заявление о недоставке... Если наше руководство посчитает нужным, будет создана комиссия, которая во всем разберется. – Он явно издевался.

Журналист попытался сгладить резкое «выступление» напарника:

– Зачем же тревожить высокое руководство? Мы могли бы прямо на месте поискать. С вашей помощью, разумеется. И, конечно, за реальное вознаграждение. По итогам работы, так сказать. – Он был уверен, что на предложенную взятку мужик клюнет.

Однако тот закусил удила:

– Денег таких у вас нет, чтобы мою работу купить! Кто вы такие, откуда?!

– Мы снабженцы с горьковского завода электроматериалов. Из Нижнего Новгорода.

– Из Нижнего, говорите? – Мужик пьяно захохотал. – А я из Верхнего! Эшелона... власти...

В это время отодвинулась в сторону занавеска из «комнаты отдыха», и в прорабскую ступил заспанный человек в резиновых сапогах и наброшенном на плечи поверх тельняшки бушлате:

– Цыц! Ну-ка, ступай, отдохни, «начальник»! – При этих словах молодой мужик, бормоча матерные проклятия, начал неуклюже выбираться из-за стола. – А вы, уважаемые, – он подчеркнул это слово, давая понять, что слышал разговор с самого начала, – отправляйтесь.