Изменить размер шрифта - +

АСЯ: Я про тебя знаю. Завтра же приду к дыре в заборе возле вахты. Жди. После поверки. И принесу свою фотокарточку. Украдут – еще десять принесу.

КИРА: Лешка, бегом! скоро будет обход по спальням! (Лешка убегает.) Ася, ты очень много знаешь… про меня, Лешку… наверно, и всё остальное. Ты не сердишься?

АСЯ: Это их дела… моих родителей. Если у них отношенья не фонтан, что я могу поделать?

КИРА: Ты не права. Тут дело не в фонтане. Просто объективная реальность такова.

АСЯ: Знаю, знаю… любовь выдыхается, от этого никуда не уйдешь. Либо изменяй, либо впадай в депрессию и спячку. Еще неизвестно, что лучше. Вон там (кивает на «мастерскую») как раз и разыгралось. Мы с Марусей смотрим в щелку на портрет, а он шевелится. То есть Маруся не уверена… но я разглядела ясно… у меня глазок смотрок. И злодей рычит. Художника тоже видела на склоне… мягкая шляпа, как у Чехова.

КИРА (не слушает): Ася, вызови мне отца… меня завтра отправят в изгнанье… прощусь с ним при тебе.

АСЯ: Конечно, вызвала бы. И не стала бы глазеть, как вы прощаетесь. Но он с мамой в ресторане… чья-то свадьба.

КИРА: Они пошли вдвоем… как ни в чем не бывало?

АСЯ: Ну да, напоказ. Куда иголка, туда и нитка. Так делают, когда хотят кого-то отшить. (Идет Радий, нагруженный бутылками). Вон дядя Радя возвращается из тех краев. Дядя Радя, я спрячу. (Отбирает у него бутылки, прячет в кустарник.) Пошли с Кирой, вызовем папу. Я скажу, что у Вас к нему срочное дело. Вы ни в чем не замечены, нигде не засвечены. Идем. Бежим.

Радий покоряется ее натиску. Спешат втроем туда, откуда он только что пришел. Четвертым за ними увязывается неизвестно откуда взявшийся Злодей.

 

ЗАНАВЕС

 

На левой кулисе вывеска «РЕСТОРАН». Человек из ресторана в белой куртке маячит в дверях. Кира останавливается не доходя и низко опускает голову.

АСЯ: Нельзя ли позвать моего отца, Константина Бобровского? к нему приехали по важному вопросу. (Показывает на Радия.)

ЧЕЛОВЕК ИЗ РЕСТОРАНА (смотрит на прическу и шаль прячущей лицо Киры и хмыкает, обращаясь к ней): Гражданочка, Вы бы шли куда подальше… он тут с женой… могут выйти неприятности… нам это ни к чему.

КИРА (вскидывается, простирает руки): Пожалуйста… умоляю… я завтра на рассвете улетаю в Америку…

ЧЕЛОВЕК ИЗ РЕСТОРАНА: Хоть бы и на Аляску… здесь всё про всех известно… он к Вам не выйдет.

Кира, опустив голову, отходит. Радий с Асей идут следом. Злодей лижет Кирины болтающиеся плетьми руки.

 

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

 

Занавес открывается. Одна из двух Ариадниных комнат в старом доме. Дверь в профессорские апартаменты завешена портьерой. Маруся, поджавши ноги, беспокойно спит на неудобной козетке. Появляется СТАРЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН. Стоит возле женского портрета. ДАМА слегка меняет позу, но застывшая улыбка остается на ее лице.

СТАРЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН: Ты улыбаешься ему… ты оставила здесь улыбку, обращенную к нему… я сожгу твое изображенье.

Поджигает портьеру и проходит сквозь запертую дверь на профессорскую территорию. Маруся вскакивает, срывает портьеру, затаптывает огонь. Подобравши ноги, ложится снова и закрывает глаза. ДАМА на портрете встает во весь рост.

ДАМА: Маруся, Вы напрасно пытаетесь играть какую-то роль в этой семье. Вам это не удастся. Здесь все сильней Вас. Те, кто жив, и в особенности те, кто умер.

ДАМА снова усаживается на написанную маслом Марусину козетку и стихает. Маруся подымается, вешает слегка опаленную портьеру и убирает свою постель. Выскальзывает из комнаты с полотенцем на плече. Входит Ариадна с подносом, ставит на стол три чашки перед тремя плетеными креслами. Возвращается Маруся. Садятся вдвоем к столу.

Быстрый переход