В середине этой реплики подходит Ксюша с махровым полотенцем на плече.

КСЮША: Как вы все трудно идентифицируетесь.

ПЛОМБУМ (к ней): Правда. Арсюшу ты знаешь как облупленного, он же Стивенсон, а это Алеша Сеннов, ассистент в курчатовском институте, или, за верность дружбе, Сеннов-Арсеньев. Окунуться пошла? возьми их с собой.

КСЮША: Ты, Пломбир, воды боишься и не подозреваешь – я упертая нюдистка. Просто вылью на себя по-быстрому ведро воды. На речку – в сумерках.

Уходит, хлопая полотенцем по спине. Из флигеля появляется Ноутбук, радостно вцепляется в Пломбума.

НОУТБУК: Ведь на Белоцерковского всю жизнь работают безымянные негры! а Старосельский набирает кучу переводов и отдает их другим исполу, за полгонорара!

Парни отходят в сторону. Пломбум вежливо слушает, потом берет Ноутбука под руку, уводит в сторону флигеля. Возвращается мокроволосая Ксюша. Стивенсон делает недвусмысленный жест, отсылая Сеннова-Арсеньева, тот повинуется. От машины, стоящей за забором, отделяется щенок. Пролезает в щель между штакетинами и, вертя купированным хвостиком, вьется возле Ксюши. Потом тычется в ноги Стивенсону, тот щелкает его по носу. Щенок, скуля, отходит к столику с Ксюшиным ноутбуком, задирает лапку, поливает ножку стула.

КСЮША: Тысяча чертей!

СТИВЕНСОН: Ты, специалистка по авторской политической песне позднесоветского периода! исследовательница творчества Юза Алешковского и Юлия Кима! не могла покрепче выругаться?

КСЮША: No problem! просто тут такое милое, забавное происшествие! подумаешь, щенок написал. Выражаться надо адекватно ситуации. Бывают явления, не заслуживающие хорошего слова. Советская авторская песня отлично это улавливает. А народная частушка сохраняет простодушное иносказанье. Чего стоит одна только космическая серия! (Поет.) Ой, дед, ты мой дед, береги морковку, скоро в космос полетим, сделаем стыковку. И знаменитые нескладухи. (Поет.) По реке плывет топор с города Кукуева, и куда же он плывет, железяка этака? К твоему прозвищу как раз подходят мои забранки.

СТИВЕНСОН: Хочешь быть консерваторшей, квакершей – будь… пускай полоумный Плейбой тебе подыгрывает… грей ему постель, как Ависага Сунамитянка…твое дело.

Щенок подваливается к ботинку хозяина, его отшвыривают. Обиженно моргает, переползает к ноге Ксюши.

СТИВЕНСОН: Ксенька, погляди на своего отца и на этого… небо и земля. Хочешь реализовать свои подростковые комплексы? была влюблена в красавчика Пола Ньюмена? но Плейбой не замена. Чем он тебя взял? крысолов, где твоя дудочка? рыболов, где твоя удочка? ах, удались, Плейбой, а лучше удавись.

КСЮША: Ненавижу мужскую красоту… если одни и те же комплексы свойственны всем людям – я не хочу быть исключеньем… не зря орут маски греческой трагедии… а ты как думал? не называй вслух чего не след. Твой отец абсолютно бесстрашный человек… по большому счету… смешные мелочи тут не при чем. Ясное дело – такой эталон создает для тебя напряг.

СТИВЕНСОН: Ты зачем себя губишь? На кой ляд тебе его аденомы-простатиты?

КСЮША: Стивенсон, всем отпущено столько-то лет молодости, зрелости, старости… только люди живут в разных фазах. Глупо думать, что счастливей тот, кто позже пришел… может быть, даже наоборот… будь философом. Простому человеку несложно подобрать себе пару по возрасту… сложному трудней. Имею я право собой распорядиться? свобода, блин… не перечь мне.

СТИВЕНСОН: А я – я щенок?

КСЮША: Ага… и я тоже.

Ложится пузом кверху. Задирает лапки и повизгивает.

СТИВЕНСОН (подходит к ней вплотную, смотрит сверху вниз, как она дурачится): Кому ты нужна, вечный подросток?

КСЮША (вскакивает, отряхивается, как собачка): Пломбиру! он такой же точно! два сапога пара!

Выходит пружинящим шагом Пол Ньюмен – седой, синеглазый, стройный, щеголеватый.