|
Город отсюда казался мертвым, ни огонька, ни отблеска, никакого движения на улицах, даже собаки и те не лаяли. Только грохот орудийной канонады нарушал ночную тишину. Где именно идет бой из нашего окна было не видно, а жаль, мне отчего-то по-детски любопытно было посмотреть на то, как происходит этот обстрел. В ночной темноте он должен был представлять из себя очень эффектное зрелище. Спохватившись я мысленно себя одернул. Ишь, нашелся, ценитель художественной красоты, там сейчас под вражескими снарядами и минами гибнут люди, огонь уничтожает их дома, а тебе развлекаловку подавай. Панораму народных бедствий! Шуршание и копошение за спиной нервировали, и я уже развернулся к Фиме, чтобы сказать какую-нибудь резкость, как он вдруг вынырнул из горы разного бестолкового шмотья и с победным видом поднял над головой квадратную бутылку, приятно плеснувшую внутри.
— Видал? Настоящий виски! Такой пьют только джентльмены! Самая настоящая «Белая лошадь»! Как раз то, что нужно для снятия стрессов! Мысленно я с ним согласился, алкоголь был сейчас как нельзя кстати. Прошлепав босыми ногами к окну, Фима взгромоздился рядом со мной на подоконник и надолго припал к бутылочному горлышку, забулькав затяжным глотком профессионального алкоголика. Наконец оторвался, тяжело отдуваясь и занюхивая рукавом спортивной куртки. — Ты бы хоть закуску какую сообразил, алкаш, — посоветовал я, принимая из его потной дрожащей ладони бутылку. — Плебей! — отдуваясь припечатал меня Фима. — Кто же закусывает виски? Ну разве что солеными орешками, так где ты их сейчас возьмешь? — Ну не знаю, — усомнился я. В благородных импортных напитках вроде виски, текилы, или рома я совершенно не разбираюсь. Ну честное слово, глупо мне кажется выкидывать совершенно нереальные деньги на то, чтобы попробовать огненную жидкость, что почти стопроцентно окажется какой-нибудь контрафактной или фальсифицированной гадостью. А не попробовав ни разу, как будешь разбираться? Другое дело Фима, тот всегда с детских лет был рисовщиком и показушником, для него просто не мыслимо употреблять тривиальную водку, пусть даже отличного качества. Нет, и здесь нужно выпендриться, именно поэтому в сумке оказалась эта бутылка вискаря, а не привычная каждому россиянину водяра. — Мне кажется, виски положено пить со льдом и содовой… — начал было я нерешительно, но тут же был остановлен, так и не закончив мысли. — Нечего тут кочевряжиться! То же мне прынц нашелся! Лед ему подавай, не хочешь пить, не пей. Давай сюда пузырь, не задерживай! — Ага, щас прям! — обрезал я потянувшегося уже за бутылкой приятеля и с опаской хлебнул из совершенно неудобной формы горлышка. Виски воняло откровенной паленой сивухой, не знаю от того что теплое, или действительно так и полагается, но по мозгам ударило исправно, унимая сотрясающую руки противную дрожь, разливаясь где-то внутри приятным теплом. Глотку скрутило в мгновенном рвотном приступе, когда проглоченное пойло вдруг неудержимо запросилось обратно, но усилием воли я сдержался и протолкнул-таки остатки жидкости в желудок. На глазах аж слезы выступили. Но уже через несколько секунд на душе ощутимо захорошело. А окружающий мир стал гораздо менее гнусным. Фима молча выхватил волшебную бутылку из моих расслабленных пальцев и надолго припал к горлышку. Слышно было жадное бульканье, звездный свет выхватывал из темноты, расцвечивая серебром, ходящий взад-вперед в такт глоткам кадык. Почему-то это зрелище показалось мне чрезвычайно забавным и я глупо хихикнул, прикрывая рот ладонью. Потом бутылка снова вернулась ко мне, и теперь теплое вонючее виски лилось внутрь уже без сопротивления, похоже организм осознал наконец, что эта отрава в данный момент ему просто необходима и смирился, посчитав ее меньшим злом. Комната слегка покачивалась в темноте, словно палуба океанского корабля, звезды ободряюще подмигивали с неба, гладили лицо мягким рассеянным светом. |
