Сердце сбилось с ритма, но я напомнила себе про приказ Логхарда. И огненному магу заодно, вряд ли он посмеет противиться воле своего князя.

— Мне нужно развести огонь.

— Такой?

На его ладони вспыхнул крошечный огонек, заставивший шевелиться волосы на затылке. Особенно когда маг поднес его к моему лицу. Огонек превратился в миниатюрную ящерицу.

Саламандра! Опасный огненный дух, рожденный из магии родника и подвластный магу. Ящерка перепрыгнула на соболиную опушку, пробежалась по накидке и растаяла. Растаяла ведь?

— Нет. — Я нервно сглотнула.

— Отчего же? Огонь как огонь.

Он схватил меня за руку, дернул на себя, снова обдав гадким запахом. Меня замутило от отвращения.

— Князь скоро наиграется, нифрейка, и тогда я подберу то, что ему не нужно. Мы с тобой развлечемся, обещаю. Люблю строптивых.

Я ударила локтем под дых и коленом между ног.

Била так, как учили братья, совсем не как разнеженная фрейлина.

Маг охнул, отпустил, а я бросилась бежать. Изо всех сил. Назад к большому костру, до самого княжеского шатра. Сердце трепыхалось как безумное, дыхание сбилось. Остановилась только перед шатром, прислонившись к плотной ткани и приложив ладони к груди. К счастью, никто меня не преследовал. С губ сорвался хрип, я сорвала перчатку, к которой прикасался артанец, и бросила на землю.

А вдруг это он надругался над Роуз? Сейчас я была почти уверена в этом и ненавидела его еще больше. Его и всех артанцев разом.

Неизвестно, кто хуже: князь или его свора.

В следующий раз нужно быть осторожной, очень осторожной.

Повторять вылазку не стала, чтобы не искушать судьбу. Отдышавшись, собралась с духом и выглянула из-за шатра. Костер полыхал так, что люди рядом казались тенями. Чтобы его поддерживать, мало одной магии, нужны дрова. Туда я и направилась. И оказалась права — высушенные деревяшки лежали под навесом, чуть поодаль от пламени.

Мрак стоял там же, но даже не взглянул в мою сторону. А вот взгляды воинов после встречи с огненным магом меня нервировали. Они были липкими. Липли к коже, к волосам и платью. Хотелось стряхнуть их, как стряхивают снег с накидки, но мерзкий криец прав — никто не посмеет ко мне прикоснуться, пока не надоем Мраку.

Набрала деревяшек ровно столько, сколько могла унести, и направилась обратно к шатру. Я постепенно успокаивалась, теперь размышлять было гораздо проще. Значит, передвигаться по лагерю могу спокойно, а вот выйти за пределы — нет. Пока. Пока ко мне не привыкли. Пока не свыклись с мыслью, что нифрейка безобидна. И это «пока» подстегивало мою решимость.

За пологом шатра было и вовсе спокойно. Насколько это вообще было возможно, если забыть обо всем случившемся. Сложила костер, отыскала два камешка и высекла искру. Добывать огонь северяне учили своих детей почти с младенчества, обладали те магией или были ее лишены. Пламя согревало, защищало от диких зверей, помогало прокладывать путь даже во тьме и приносило душевное тепло, так необходимое мне сейчас.

Деревяшки занялись не сразу, но потом вспыхнул огонек, разгораясь сильнее и сильнее. Я сочла это хорошим знаком. В голову пришла шальная мысль ослабить шнуровку платья, закопаться в шкуры и притвориться спящей. Назло Мраку! Но с него станется меня будить, к тому же я обещала себе не злить артанского князя. Поэтому уселась возле костра и потянулась руками к теплу, подвигала замерзшими пальцами. А если ненадолго закрыть глаза, можно представить, что это камин в большой гостиной и никакой беды с Нифрейей не случилось…

В шатре становилось жарче и жарче, я сняла накидку, которая оказалась на удивление сухой. Даже не сухой, обжигающе горячей, будто в нее завернули согретый в печи кирпич. Из-под воротника донеслось шипение, и внутри у меня все перевернулось от ужаса. Взвизгнув, отшвырнула накидку.