– Их уже кормят, – дядюшка Сегум скромно потупился.

– Тогда держи серебро… На!

Предводитель разбойников вытащил из сумы целую горсть блестящих монеток и со смехом высыпал их на стол:

– Бери, все твое! Да… где у вас тут ручей, покажешь?

– Если надо, я пошлю слугу – проводить.

– Он знает, где обгорелая сосна?

– Думаю, знает – ведь это не так уж и далеко.

Нетубад вскочил с лавки:

– Тогда зови своего раба! Мы пойдем сейчас, пока еще не стемнело.

– А можно и мне с вами? – с нарочитой робостью попросилась Лита.

Главарь шайки повернул голову:

– Тебе? Впрочем, пошли. Все веселее.

– До темноты вернитесь, – попросил кабатчик. – Как раз спроворим ужин.

– Ужин – это славно, – благороднейший Нетубад накинул на плечи плащ, хороший добротный плащ цвета весенней травы с вышитыми цветными узорами.

– Хороший у тебя плащик, благородный воин, – не преминула заметить переодетая слугой девушка.

Разбойник повел плечом:

– Если все, о чем я мечтаю, сбудется, так и быть – обещаю подарить его тебе!

– Правда-правда подаришь?

– Слово благородного! Только… эта твоя дурацкая шапка будет портить весь вид. Ты ее вообще снимаешь когда-нибудь?

– Иногда… Но если ты мне подаришь плащ, я ее тут же выкину!

– И правильно сделаешь! – расхохотался благороднейший Нетубад. – Такую и самым последним рабам носить стыдно.

Стыдно, у кого видно, – шагая следом за воином, подумала про себя Лита. – А ты, молодец, так меня и не разглядел. Спасибо шапочке!

Проводив странную парочку подозрительным взглядом (эта упрямая девчонка, похоже, никак не уймется, а ведь предупреждал же!), Беторикс подозвал поближе хозяина:

– Присядь, дядюшка Сегум, хлебнем с тобой пивка.

Кабатчик польщенно улыбнулся в усы – благородные господа не каждого позовут с собой выпить, далеко не каждого!

– Пиво у меня нынче славное! Сейчас, благороднейший, пойду только распоряжусь насчет ужина. Сам знаешь, за этими слугами – глаз да глаз.

– А вот это уж точно! Глаз да глаз…

Ну, Лита, ну, девка… Связался ребенок с чертом! Правда, еще как посмотреть, кто в этой парочке черт?

С кабатчиком молодой человек сразу же заговорил о благородном Камунолисе, расспрашивал долго, только вот дядюшка Сегум отвечал не очень уверенно – да и откуда ему было знать хоть что-нибудь о столь важном вельможе? Лишь то, о чем рассказывали постояльцы – сплетни да слухи. Впрочем, похоже, хватило и этого!

– Говорят, они, все эти благороднейшие господа, что состоят сейчас при славном Верцингеториксе, очень полюбили борьбу – багу.

– Что, борются, что ли? – не поверил Беторикс.

Дядюшка Сегум махнул рукой:

– Не, не борются. Смотрят на борцов да делают ставки – дело азартное, скажу я тебе! Мы, арверны, издавна своими борцами славились. Наши багауды на всю Галлию гремели!

И еще прогремят, – подумал Виталий. Только уже не как просто борцы – багауда – так будут называть восставших крестьян и простолюдинов, сотрясавших Римскую Галлию на протяжении пары веков, если не больше.

– А где они собираются, эти багауды? И всех ли пускают посмотреть на ристалища?

– По большим праздникам – всех, – подумав, отозвался кабатчик.