Я не знал, что мне следовало ответить.

— Я...

— Защити Сашу. Прошу тебя, сынок. Поскольку именно на твои плечи ляжет вся тяжесть наших с твоим дедом грехов. Но в тоже время только ты сумеешь выправить руль нашего дома, уверенно плывущего в Бездну. Не оступись, как сделали мы.

Черные глаза отца пугали своей решительностью. Так смотрят люди, готовые на любое безумство или авантюру. И я нутром ощущал, что это будет нечто из разряда первого.

— Сделаю всё, что в моих силах, чтобы спасти свой род, — я дал клятву.

Мужчина сжал меня в крепких объятиях и только тогда я ощутил, как едва заметно подрагивают его руки.

Я многого не понимал. Не осознавал. Но сердце кричало, что это прощание.

— Хорошо. Тогда иди и проводи сестру. Вам пора обратно в «Куб». Там ведь вот-вот возобновятся занятия, — позволил себе усмешку отец и поднялся на ноги.

После чего проводил меня, идущего на негнущихся ногах на выход.

Предчувствие говорило, что впереди ничего хорошего меня не ожидало.

* * *

Когда мужчина проводил сына из кабинета, он обессиленно упал на диван, взяв в руку оставленный бутылек с зельем.

Кто бы мог подумать... Что план вновь изменится, хоть у него и не оставалось надежд до самого последнего дня.

А оно вон как вышло. Марк дал ему надежду. Слабую, едва заметную, но всё равно надежду на то, что всё пройдет, как надо.

Быть может, наработки предыдущего главы рода не пойдут насмарку, а найдут свое применение сегодня.

Что же, ему только оставалось надеяться, что время будет играть на их стороне. В противном же случае... его детям придется пережить сражение, сравнимое с тем, через которое прошел он сам, следуя за своим отцом и дядей.

Ах, как всё тогда казалось просто!

Но ничего... Даже то, что вскоре случится, сделает его детей сильнее, крепче, подобно стали, что поддаётся неоднократной закалке.

Если не сломаются, если не сдадутся, если не предадут собственных же убеждений, то станут непобедимыми.

И тогда даже Императорский клан не успеет понять, что за чудище он породит. От подобных мыслей по его телу пробежала предвкушающая судорога.

— Ты видишь, отец? Еще совсем немного и то, чего ты так жаждал — свершится!

И хоть он не поддерживал собственного старика, но понимал, что иного выхода просто не оставалось. Ливен слишком наследили. Его дом не простят. Не забудут. Сколько бы лет не прошло.

И единственное, что он был в силах сделать, это принять вину на себя, защитить сына и дочь, тем самым спасая их от участи, что ожидала его самого.

В двери постучались. Это оказался Захар.

— Как все прошло, господин? — спросил он.

Сергей поднялся с дивана, ослабил галстук на шее и прошел к своему рабочему столу.

— А сам как думаешь? Могло бы и лучше, — вынув чудом уцелевшую бутыль дорогого виски, он поставил на край стола два хрустальных стакана и наполнил их, — Выпьешь со мной?

— С превеликим удовольствием, — кивнул седой дворецкий и чокнулся с патриархом.

— Позаботься о них. В мое отсутствие... — вздохнул мужчина, смотря через стекло на то, как два его ребенка садятся в черный автомобиль.

— Я бы сделал это и без вашего приказа, — поднял в его честь емкость Захар.

— Ты же знаешь, что это не он. Только просьба, — ввернул тому жест патриарх. А затем спросил, смотря на плескающуюся о стенки хрусталя янтарную жидкость, — Как думаешь, я отвратный отец, раз обрекаю их на подобное испытание? Раз не остаюсь с ними до самого конца?

— Не мне судить об этом, Сергей... Как и тебе. Только время покажет, правильно ли мы поступаем, или совершаем ужасную ошибку.