|
Яков не имел серьезного представления о традиционном общем праве Англии, исходя из знаний о системе законов Шотландии, которая значительно отличалась от английской. Эдвард Кок считал, например, что и монарх, и подданный юридически подотчетны своду древних законов, которые постигались в практике и истолковывались применением; этот свод законов представляет собой не только давнюю общую традицию, но и разумное установление. Однако король думал иначе. Он и раньше твердо заявлял, что «монарх стоит над законом и как его автор, и как его двигатель». Из этого постулата можно было сделать вывод, что король имеет решающее слово в решении правовых вопросов. Яков, например, утверждал, что сам в состоянии выносить судебные решения. Эдвард Кок возразил: судебное дело может решаться только в судебном заседании. Кок сам рассказал историю этого противостояния.
Яков. Мне казалось, что закон основан на разуме. И я, и другие люди обладаем разумом не в меньшей степени, чем судьи. Эдвард Кок. Хотя, сэр, вы богато одарены природой, вам не хватает познаний в английских законах. Чтобы судить, надлежит руководствоваться не естественным разумом, а установлениями и законами.
Прения продолжились.
Яков. То есть я связан законами? Это утверждение пахнет изменой! Эдвард Кок. Брактон говорит, что король не подчиняется никакому человеку, но подчиняется Богу и закону.
Один свидетель отметил, что «его величество пришел в такую ярость, какой в нем никто не знал. Смотрел и говорил свирепо, сжимал кулаки, готовый к удару, который лорд Кок предотвратил, упав на четвереньки…». Наверное, Кок сдался и попросил пощады, однако в последующие годы полемика между короной и законом продолжилась в еще большем масштабе и с большей серьезностью. Интриги при дворе тоже не заканчивались. Фавориту, на тот момент сэру Роберту Карру, в придачу к титулу требовалось поместье. К большой удаче Карра, у сэра Уолтера Рэли, все еще находившегося под стражей, конфисковали поместье Шерборн. Он думал, что передал его своему сыну, но Королевский совет распорядился иначе. Поместье передали фавориту короля. Леди Рэли в сопровождении двоих сыновей допустили к королю, где она бросилась к его ногам. «Мне нужна эта земля, — прозвучало из королевских уст. — Мне нужна она для Карра». Вот истинный голос Якова I.
3. Путеводные звезды
В 1605 году один из «ученых советников» короля преподнес ему трактат, вобравший в себя дух Нового времени, — Об успехах и развитии знания, божественного и человеческого» (Of the Proficience and Advancement of Learning Divine and Human). Эта работа Фрэнсиса Бэкона, больше известная последующим поколениям под названием «О приумножении наук» (The Advancement of Learning), поистине изменила подход к человеческому познанию и природе знания. Бэкон несколько лет прослужил на государственных должностях под покровительством своего дяди лорда Берли и впервые появился при дворе Елизаветы. Однако пришествие нового короля обещало более существенные награды, и вскоре после вступления на престол Якова I Бэкон представил ему два трактата по таким вопросам, как объединение Шотландии с Англией и форма административного устройства церкви. Тем не менее «О приумножении наук» была работой в совершенно ином ключе, а именно той, что помогала создавать атмосферу научной рациональности, характерную для всего XVII столетия. Прежде всего Бэкону требовалось расчистить хаос унаследованного знания. На первых страницах трактата «первая груда знаний» (the first distemper of learning) отвергается на том основании, что «люди изучают слова, а не дела». По его мнению, слова, а не вещи составляли основу традиционной науки на протяжении столетий: и во времена высокопарного гуманизма Ренессанса, и в эпоху схоластического богословия Средних веков. |
