Особенности:

1) Нежить (расовое). Вы принадлежите к так называемым «живым мертвецам». Ваше тело мертво и живет за счет полученного во время особого ритуала магического эквивалента жизненной силы, что накладывает на вас ряд ограничений и наделяет особыми возможностями и умениями! (см. расовые умения)

Штрафы:

— Уязвимость к огню: +25 %

— Уязвимость к магии Света: +100 %

— На свету не восстанавливается здоровье

— Не действуют обычные методы исцеления (зелья, заклинания)

— Не чувствуете запахов

Бонусы:

— Устойчивость к магии Тьмы: +25 %

— Устойчивость к магии Жизни: +25 %

— Устойчивость к Яду: +100 % (иммунитет)

— Не чувствуете запахов

Ну конечно, куда же без столь любимого разработчиками «штрафного» бонуса!

2) Некроболизм (расовое). Вы принадлежите к тем типам нежити, которые обладают внутренними органами и поддерживающими вашу «жизнь» биологическими процессами, протекающими внутри организма.

Бонусы:

— Иммунитет к кровотечениям

— Кровь является ядом для живых существ и вамиров (урон пропорционален уровню).

— Потребности в кислороде снижены в 5 раз.

— Ускоренное восстановление здоровья, энергии и маны в проклятых местах.

Ну надо же! И ни одного штрафа! Наверное, в тот день, когда создавалась эта особенность, гейм-дизайнер женился. Или наоборот — от него наконец-то ушла жена. Ну и, наконец, превратившаяся в особенность бывшая травма:

3) Вырван язык (приобретенное, постоянное)

«У вашего исходного материала была приобретенная травма — откушен язык»

Штрафы:

— Вы не можете разговаривать (голосовой чат недоступен)

— Вы не можете использовать заклинания.

— Любые зелья действуют на вас с силой 50 %.

— Нет ощущения вкуса.

Бонусы:

— Вы знаете язык жестов.

— Любые зелья действуют на вас с силой 50 %.

— Нет ощущения вкуса.

А вот изучить свое первое умение я так и не успел: из состояния самосозерцания меня вывел незнакомый мужской голос:

— Ну наконец-то! А то я уже два месяца без помощника, все сам да сам…

— Хозяин прислать твоя этот хороший живой мертвяк. Сильный, как бык. Ловкий, как скунс. Хитрый, как скунс. Выносливый, как бык, — начал перечислять мои несомненные достоинства Гварл, одновременно снимая повязку с моего лица.

Итак, мой новый хозяин. Мужчина лет 45–50, лицо сморщенное, землистое, с пышными усами цвета соломы. Одет в простую рубаху, кожаные штаны, испачканные землей, и высокие — до колен — сапоги. Распухший — скорее от насморка, чем от злоупотребления спиртным — нос, пронзительный взгляд серых глаз. В руках он сжимал лопату и, судя по мозолям на ладонях и отполированной до блеска рукоятке лопаты, это и был его основной рабочий инструмент.

Я огляделся по сторонам. Позади тропинка пересекала поросший высокой травой пустырь, а передо мною раскинулось аж до самого горизонта кладбище: Западный погост. Как и положено, его окружала высокая ограда с острыми пиками-наконечниками по всему периметру, да святыми крестами, вплетенными в узор.

«Бррр», — при одном только взгляде на этот символ меня передернуло.

— Да уж, вижу я, насколько ваш мертвяк и силен, и умен. Впрочем, чего же я хотел за свои деньги? Сам же просил, что попроще да подешевле, — вздохнул могильщик, — Эй ты, тебя как зовут? — обратился он ко мне.