Хоть и пытался я прикинуться «покойничком», но набившаяся в глаза и в нос земля спутала мне все планы, заставив оглушительно чихнуть.
— Эй, смотри, Гварл, этот живой! — раздался сверху удивленный скрипучий голос.
— Хозяин велел таскать ему мертвяков, — рассудительно отозвался второй голос, не менее противный, чем первый.
— Твоя правый. За живых нам хозяин не платить. Давай его назад копать! — пришел к неутешительному для меня выводу хозяин первого голоса.
Комья земли забарабанили по моему лицу, не давая вставить ни слова: похоже, слова у него не расходились с делом.
— Твоя стой, Мургл. Хозяин платить за каждый мертвяк.
— Так этот мертвяк живой еще.
«Ну, допустим, не еще, а опять», — сказал бы я, если бы у меня был язык, а во рту не было плохо пережевываемого комка земли.
— Теперь будет совсем мертвый, — раздалось сверху, и одновременно в моей груди поселилось нечто горячее — так мое виртуальное тело теперь чувствовало боль.
«Внимание! Вы погибли и были воскрешены в точке возрождения!»
«А этот второй та еще жадина! Готов убить ради лишнего медяка! Ну, ничего, вот выберусь отсюда», — было моей первой мыслью, когда я возродился.
Кстати, насчет выбраться! Судя по всему, я определенно куда-то двигался, перемещаясь весьма непривычным для меня способом. Незаметно приоткрыв глаза и оглядевшись я увидел перед собой сперва свои ноги, задранный вверх. Потом — толстые пальцы, сильно сжимавшие меня за щиколотки. Короткие пальцы заканчивались грязными и довольно длинными ногтями. Впрочем, и сами руки были изрядно перепачканы землей.
Широкая спина в кожаной и сильно потертой куртке, а над плечами торчит лысая, совершенно гладкая и зеленая макушка.
Итак. Я лежу на спине, а меня за ноги куда-то тащит какой-то зеленокожий лысый уродец, едва ли не на две головы ниже меня и не имеющий ни малейшего понятия о маникюре и уходе за ногтями. Да еще и с развесистыми ушами-лопухами, подпрыгивающими при каждом его шаге.
— А-а-а! — вскрикнул я, когда моя голова наткнулась на какой-то камень, и в глазах вспыхнули сотни огней.
— Эй, Гварл, твой мертвяк еще живой! — раздалось в стороне.
— Гварл прибить мертвяка. Откуда живой? — тащивший меня урод остановился и отпустил мои ноги. Повернулся.
Широкий мясистый нос, почти нависающий над подбородком, маленькие глубоко посаженные глазки, узкий лоб с выдающимися надгробными дугами и в довершение всего — широкая пасть, полная мелких острых зубов. Смахивает на одичавшего магистра Йоду или, учитывая перечень рас Фнамира, на гоблина.
— Эх ты, гвырла кусок, твоя даже живого мертвяка прибить не может!
Что-то надвинулось, закрывая собою солнце, и…
«Внимание! Вы погибли и были воскрешены в точке возрождения!»
Я открыл глаза. Разумеется, после смерти я снова вернулся в точку привязки: в свой гроб. Или, вполне возможно, в яму, которая, кстати, теперь была гораздо шире и доступна для солнечного света.
— Эй твоя, там внизу! — раздался сверху знакомый голос, — Твоя опять живой?
Щурясь от солнечного света, я присмотрелся. Прямо надо мною, метрах в двух выше, на краю ямы сидели два гоблина и смотрели прямо на меня.
— Может, закопать этот мертвяк назад? — предложил один из них, — Моя даже не видеть, как мертвяк назад в свой яма прыгнуть. Странный мертвяк. И живой.
— А вдруг за странный мертвяк хозяин больше платить?
— Сейчас моя острый палка странный мертвяк в глаз тыкать. Если совсем дохлый — надо его с собой брать. |