Машина сорвётся в ночь. И хотя грохот выстрелов будет жутким, до серьёзной полиции дойдёт не раньше чем через сорок пять минут. А «Барретт» выбросит свои гильзы внутрь салона джипа, не оставив никаких улик.

Эти трое будут абсолютно мёртвыми. Никаких следов, никакой связи, никаких улик для следователей- потому что калибр.50, пройдя сквозь металл, сквозь тела и снова сквозь металл улетит далеко в поля. И не будет никаких намёков на работу хорошо экипированных профессионалов. Это мог бы быть любой ёбнутый солдат с «Барреттом», а в этих лесах их дюжины. Это территория больших стволов.

В итоге: если это Рэй Круз, то дело сделано. Если нет, это чья-то ещё проблема.

— Богьер, ты клинический идиот. Я даже не знал, что ты настолько идиот. Тебя бы в Гарвардскую университетскую поликлинику сдать для опытов, чтоб на тебе кто-нибудь Нобелевку по медицине сделал.

— Ну, будет громко, да, и грязновато, но согласись: у нас может никогда не случиться возможности для такого выстрела. Никогда. Сейчас проебём- и потом будем вспоминать и вечно себя клясть. Хер с ними, давай их вынесем!

— Запишу себе- не звать Богьера и его ёбнутую команду социопатов на свадьбу дочки. Ну давай, Мик. Надеюсь, Бог благоволит невероятной жестокости.

— Он благоволит. Погляди, сколько у него смеху с землетрясениями.

Офис «Арсенала стальной бригады»

Дэниелстаун, Южная Каролина

03-05

— Круз, меня зовут Суэггер.

— Я знаю, кто ты, ганни, — сказал Круз, стройный, напряжённый, словно дикарь, с ёжиком чёрных волос. Его глаза были, как и следовало, несколько экзотическими, азиатскими, но лицо оставалось белым, со слегка выступающими скулами и утончённым носом и губами. На нём были джинсы, толстовка с капюшоном, пара беговых кроссовок «New balance» и лиловая бейсболка с вороном на ней. В руке был пистолет «Беретта», но на Суэггера он не был нацелен.

— Пистолет для меня? — осведомился Суэггер.

— Нет. Это для меня. Тут много людей, которые хотели бы видеть меня мёртвым. Я буду держать эту штуку при себе всё время, если не возражаешь. Нет ничего быстрее чем пистолет в руке.

— Круз, ты говоришь как параноик.

— Это сделали пули, разорвавшие моего наводчика надвое.

— Я знаю, что такое — потерять своего наводчика. И знаю, как это может поломать тебе разум. Я был там.

— Никто не был там, где я сейчас. И кроме меня никто меня отсюда не вытащит.

Что это? Кто он?

Информация полилась на Суэггера так, что он едва стоял. Он говорил с призраком. Билл Го, мёртвый все эти годы, здесь, в безвестном городишке? Может быть. Может быть, нет. Это было не аурой, не дрожью, не покалыванием- но чем-то, что давало свой след на снегу и Суэггер понимал, что у него не хватает ума чтобы понять. Что понять? Что тут было?

— Круз, я не знаю твоей игры, но ты разворошил хренову тучу важных людей. Они остановят тебя, даже если нужно будет тебя убить. Это будет совсем неправильно, сержант. Мы можем закончить всё это сегодня и вернуть тебя в строй на следующей неделе- если ты этого захочешь.

— Ты был лучшим. Для нас всех ты был богом. Но ты не догоняешь, ганни. Если я пойду с тобой, через день- или через неделю- я буду мёртв. Они не остановятся уже сейчас. И, что бы они ни задумали, всё случится так, как и должно.

— Круз…

— Я видел отличного парня, Билли Скелтона, разорванного пополам каким-то мудаком с «Барреттом». Хаджи? Да, очень жаль, это война… но нет.