— Дерьмо.

— Ну да. Он был в паре кварталов от нас. Но кто знал: где нашли место — там и припарковались.

— Я бы со Суэггером остался.

— Блядь, да у меня люди вырубаются напрочь! Тут минимум двенадцать часов ничего не произойдёт. А завтра будет какая-нибудь дерьмовая пресс-конференция, поглядишь на «Фоксе». Надо парням отдохнуть- это мой долг, я бы сказал так.

— Ладно, ладно, валите. Завтра чтоб были во всём рвении и старании, чтобы был тот прежний знаменитый Богьер.

— Сообщи нам, если они отменят Вашингтон. Если так, если Зарзи не будет, то и Рэя не будет, тогда я вообще не знаю что делать.

— Будешь знать, — ответил МакГайвер в своей обычной грубой высокомерной манере.

— Вот ведь хуй какой, — сказал Мик, дав отбой. — Ладно, поехали в пригород и свалимся там. Нам завтра на работу к 6-30.

— Я так устал, что даже не знаю как поступил бы, начни мне какая-нибудь сука хер сосать, — отозвался Клоун Крекерс, не с юмором, а с констатацией факта.

— Ну, не парься, подобного не будет. И Круза мы опять не накрыли: вот ведь скользкий мелкий жёлтый ублюдок!

— Странно, почему он не стрелял? — спросил Тони З. — Это первый раз, когда я слышу о нём и он не стреляет.

Штаб-квартира ФБР в Балтиморе

Вудлаун

Балтимор, Мэриленд

22-00

— Он не стрелял, потому что ты устроил кучу. Он потерял из виду цель, когда шесть агентов Секретной службы прыгнули на Зарзи. Потому и не выстрелил.

— Ты не соображаешь, — ответил Суэггер. — Он много быстрее. Я видел, как окно поехало вниз. И только потом толкнул тебя.

— Слегка неожиданно, я бы добавил.

Остальные агенты на встрече рассмеялись сквозь усталость. Они были на месте ещё несколько часов после произошедшего, и ещё утренний рейд. Все были готовы упасть, кофе остыл, крысы догрызали пончики, а сникерсы засохли. Уже восемь часов дела, но ещё никто ничего важного не сказал.

— Я схватил пистолет, — продолжал Боб, — поднял, выстрелил. Это всё минимум три секунды заняло. Я старик, уже не такой ловкий. И схватил неловко, с предохранителя снять надо было. Достал, поднял, выстрелил. Всё это заняло время. Три секунды. Минимум. Или больше. Что он делал всё это время?

— Ждал возможности ясного выстрела. Там агенты кругом. Он не мог стрелять в толпу, ему нужна была чёткая картинка Зарзи. Зарзи не показывался, затем случилось всё это дерьмо. А у него дисциплина: понял, что выстрела не будет, что возможность просрана и сбежал.

— Когда получим запись, спорю что увидим: Зарзи был открыт. Я знаю: Рэй сдержался от того, чтобы грохнуть его.

— Этому нет улик, — сказал кто-то. — Только слова. Если улик нет — зачем вообще говорить об этом?

Боб проигнорировал выпад.

— У меня нет версии, почему он не стрелял. Он быстрый, в этом он отличается ото всех. В долю секунды наводит, отличная обработка спуска, всё окончено в полсекунды. У него было три, и не выстрелил. Сложно понять.

— Ты ставишь провокационные вопросы, — сказал Ник. — Может быть, у тебя просто сочувствие, эмпатия к снайперу? Ты ждёшь от него какой-то игры на нас, а не просто убийства — из какого-то своего изощрённого понимания мести за Виски 2–2, которая, как он считает, была предана и подставлена. А я вынужден низвести твои ожидания до того, что подтверждается фактами.