Катя представила, как вернувшийся муж застаёт её всю в бинтах и в гипсе, а то и в полной неподвижности, и замолчала.

— Ну вот и умница, — удовлетворённо сказала Ирина, прочитав на лице подруги обуревавшие её чувства. — Теперь, чтобы не переживать попусту, сосредоточься на своём внешнем виде и на хозяйственных мелочах. Человек отсутствовал полтора года, он должен по возвращении увидеть чистый уютный дом и красивую жену.

— Да уж! — скептически фыркнула Жанна, оглядев Катькину круглую фигуру и волосы, торчащие недовольным ёжиком, — уж прости, подруга, за прямоту, но красотой тут и не пахнет…

— На себя посмотри! — огрызнулась Катерина. — Снова ты в красном костюме! Думаешь, очень красиво?

Ирина поскорее отвернулась к окну. Подругам была прекрасно известна любовь Жанны ко всему яркому, особенно к красному цвету. От природы смуглая брюнетка Жанна обожала вызывающие наряды, а также броские серебряные украшения, которые навешивала на себя в ужасающем количестве, хотя вполне могла позволить себе носить настоящие драгоценности. Костюм, конечно, был хорош и сидел отлично, но вот цвет… Цветом костюм напомнил Ирине алые революционные стяги.

«Мы поднимаем алое знамя, дети рабочих, смело за нами!» — вспомнилась пионерская песня, и Ирина закусила губу, чтобы не рассмеяться.

— Чем тебе мой костюм не угодил? — Жанна так удивилась, что даже голос дрогнул.

— Да в таком костюме только быков дразнить, матадором работать! — припечатала Катерина. — И нечего критиковать мою внешность!

— Что? — завопила Жанна. — В костюме от «Боско и Гильеджи»? Дразнить быков?

— Кто это такие? — повернулась Катька к Ирине.

— Не придуривайся, — холодно ответила та, — это очень модная и дорогая торговая фирма. Итальянская.

— Ну, значит, это будут итальянские быки, — ответила Катерина, чтобы оставить за собой последнее слово.

Жанна, повинуясь укоризненному взгляду Ирины, решила прекратить бесполезную дискуссию.

— В парикмахерскую её вести бесполезно, — заметила Ирина, — тут и так все сострижено. Я завтра её сама причешу перед встречей.

— Макияжа, пожалуй, и совсем не надо, — поддержала Жанна, — она разревётся, только тушь размажет. Катька, но если ты снова наденешь свои грязно-болотные брюки, я просто не знаю, что с тобой сделаю!

— Это не ваше дело! — надулась Катя. — Валик любит меня как есть…

— В квартире уборку генеральную сделала? — деловито осведомилась Ирина. — А то у тебя там пылищи… Муж с непривычки расчихается.

Да говорю же вам, что ничего не могу делать! — Катерина снова была на нервах. — Ни мебель подвинуть, ни пол помыть! Эта зловредная бабка снизу прибегает тут же и начинает скандалить, что я шумлю и её заливаю!

— Да откуда она взялась-то на твою голову? — удивились подруги. — Не было же раньше проблем с соседями. У тебя там только одна скандальная тётка — генеральша бывшая…

— Недужная? Точно! — энергично подтвердила Катя. — Но она живёт наверху. Мы с ней не соприкасаемся ни полом, ни потолком. А под нами жили Мурзикины. Такая приличная была старушка Мария Николаевна. Она умерла, и её дети квартиру продали, иначе было с наследством не разобраться.