Федеративная Республика и Израиль немедленно потребовали выдать им Абу Дауда.

Французские власти, узнав, с кем они имеют дело, испугались собственной смелости. Париж годами подкупал различные террористические группы, добиваясь, чтобы они действовали где угодно, только не во Франции. При этом Париж старался не злить террористов. История с Абу Даудом угрожала разрушить эту сложную игру.

Палестинца тут же повели в суд. Рассмотрение его дела продожалось двадцать минут. Выяснилось, что арестовали без соблюдения всех формальностей. Его тут же посадили в машину и с полицейским эскортом отвезли в аэропорт Орли, снабдили билетом первого класса и посадили на первый же рейс в Алжир, где его встретили как героя, вырвавшегося из вражеских застенков.

В Тель-Авиве перед зданием французского посольства выстроились дети убитых в Мюнхене спортсменов с фотографиями своих мертвых родителей. Они протестовали против трусости французских властей. Но это не произвело впечатления на Париж. Президент Франции Валери Жискар д’Эстен заботился и об экономических интересах страны. Сразу несколько арабских стран пригрозили забрать из французских банков свои вклады — около пятнадцати миллиардов долларов, нефтяные деньги. На следующий день после освобождения Абу Дауда Франция подписала с Египтом соглашение о поставке двухсот французских истребителей «Мираж».

После этой истории Абу Дауд предпочитал ездить только в социалистические страны, где ему ничего не угрожало.

ВОСТОЧНЫЙ БЕРЛИН, ВЕСНА 1979 ГОДА

Израильтяне охотились и за человеком, без которого не обходился ни один теракт палестинцев в Европе. Это бывший врач и член политбюро Народного фронта освобождения Палестины Вади Хаддад. Он первым сообразил, что значительно эффективнее сражаться не с готовым к отпору Израилем, а с безоружными европейцами и американцами, не ожидающими нападения.

Вади Хаддад начал с угона израильского «Боин-га-707» в Алжир в 1968 году. Это был первый в истории угон самолета. Палестинцы намеревались таким образом привлечь внимание всего мира к своей борьбе против Израиля.

Хаддад умел вербовать людей. На него работали террористы из западногерманской «Фракции Красной армии», боевики из Никарагуа и японцы из «Объединенной Красной армии».

В июле 1970 года израильтяне обстреляли ракетами бейрутскую квартиру Вади Хаддада, но две из четырех ракет не взорвались, и он не пострадал.

Хаддад, между прочим, присмотрел перспективного юношу из Венесуэлы, который происходил из семьи с давними революционными традициями. Его дедушка участвовал в венесуэльской революции 1899 года. Его отец Хосе Аллаграсия Санчес, марксист и миллионер, разбогатевший на сделках с недвижимостью, назвал троих сыновей Владимиром, Ильичом и Лениным.

Образование Ильич Санчес Рамирес получил в Советском Союзе и часто вспоминал потом о Москве, с видимым удовольствием объясняя соратникам по борьбе с империализмом и сионизмом разницу между черной и красной икрой. Он жаловался на то, что его вышвырнули из Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы за пустяшное дело.

В Москве Ильич познакомился с палестинцами, и их идея — добиться своего можно только вооруженной борьбой — очаровала его, как и многих других молодых людей в конце 60-х годов. Он подпал под дурманящее влияние кровавого терроризма. Абсолютное большинство европейских левых в те годы решили поддержать палестинское дело. Палестинцы и вьетнамцы были для них прямыми жертвами мирового империализма. Кроме того, палестинцы уже перешли от дискуссий к действиям. Радикалам это нравилось.

Представитель Народного фронта освобождения Палестины в Москве Рифаат Абул Аун пригласил недоучившегося студента посмотреть, как живут и сражаются палестинцы.