Порыскав по архипелагу, Эдвардс направился на Аитутаки, где тоже никого не нашел. Да и мог ли Крисчен остаться на этом острове: во-первых, Блай открыл его перед самым мятежом, во-вторых, сам Крисчен, вернувшись на Таити после бунта, называл Аитутаки таитянам.

Еще через несколько дней «Пандора» достигла острова Пальмерстон, где всех взбудоражила находка рангоута, на одной части которого была надпись «Баунтиз Драйвер Ярд». Эдвардс велел прочесать остров и усилил охрану, опасаясь нападения Крисчена и его людей. Розыскным отрядам под начальством лейтенантов Корнера и Хейворда досталось нелегко, причем они поминутно ожидали выстрела из-за угла. Основательно устав и проголодавшись, оба отряда вечером разбили лагерь на берегу и собрали на ужин кокосовые орехи и моллюсков. Наевшись досыта, они выставили караул и легли спать. Тут кому-то взбрело в голову бросить в костер кокосовый орех, и среди ночи тот со страшным грохотом взорвался. Воины проснулись, вскочили на ноги и схватили мушкеты, не сомневаясь, что их атаковала банда Флетчера Крисчена. Все были очень смущены, когда выяснилось, что произошло.

Других следов «Баунти» и бунтовщиков не обнаружилось, и Эдвардс наконец сделал верный вывод, что рангоут принесло с Тупуаи, где, по словам узников, корабль действительно кое-что потерял. Кстати, остров Пальмерстон лежал точно по ветру от Тупуаи.

Здесь же произошел и трагический случай: во время рекогносцировки бесследно исчезла шлюпка, которой командовал один из гардемаринов. Видимо, мощный прибой разбил ее о риф, и все пять человек погибли.

Потеряв надежду найти их, Эдвардс пошел дальше курсом на северо-запад, к островам Токелау, расположенным севернее архипелага Самоа. Дело в том, что один из узников, Хиллбрант, сказал Эдвардсу, будто Крисчен, покидая Таити, успел поделиться с ним, какое место он облюбовал. Речь шла о необитаемом острове, открытом во время кругосветного плавания Байрона; это был остров Герцога Йоркского, который в наши дни называется Атафу. Как ни странно, Эдвардс вполне допускал, во-первых, что Крисчен способен прозябать на уединенном коралловом островке, во-вторых, что он мог разболтать свои планы людям, которые предпочли остаться на Таити. И «Пандора» на всех парусах устремилась в сторону Токелау.

Отсюда Эдвардс прошел к островам Тонга и Самоа, которые тоже тщательно обыскал. Тут случилась новая беда. Шхуна, оказавшаяся очень полезной для рекогносцировок, вдруг пропала, и с ней помощник штурмана, гардемарин, старшина и шесть нижних чинов. Розыски не дали результатов, «Пандора» и «Резолюшн» потеряли друг друга. Между тем провиант и вода на шхуне были на исходе.

Разыскивая «Баунти» и шхуну, Эдвардс зашел на Номуку. Отсюда был виден Тофуа, и команда «Пандоры» могла полюбоваться вулканическим заревом на горизонте, как до них любовались люди «Баунти». Если бы на «Пандоре» знали, что пропавшая шхуна в эти самые минуты стоит у Тофуа и ее команда ломает голову — куда подевались их товарищи? Почему-то на шхуне приняли Тофуа за Номуку… Гардемарин был на грани безумия от жажды; хорошо, что тонганцы согласились продать экипажу шхуны немного провизии и воды. Впрочем, сразу после этого они — как и во время пребывания баркаса Блая на острове двумя годами раньше — попытались атаковать судно и отбить его у англичан. Они не учли, что на борту «Резолюшн» есть огнестрельное оружие. Правда, людей на шхуне было наполовину меньше, чем у Блая, и им лишь с большим трудом удалось отбить нападение, после чего принявший командование помощник штурмана Оливер счел за лучшее уйти. Он просчитался: вскоре на Тофуа пришла «Пандора», и никто не сказал команде, что шхуна только что была здесь. Те самые тонганцы, которые коварно атаковали маленькое судно, теперь всячески заискивали перед моряками с большого военного корабля.