— Она просила вас поговорить с Фредом. Вы встретитесь с ним?

— Надо же с чего-то начать.

— С чего?

— Вам известно, где он сейчас?

— Работает с садом.

— Вы хотели сказать — в саду?

— Нет, Фред всегда говорит, что приводит в порядок сад, то есть работает с ним. Так звучит солиднее. Где мы?

— В Хэмпстеде.

— Значит, он где-то рядом. Он говорил, что сегодня едет в Северный Лондон.

— Вот и хорошо. Точный адрес вы знаете?

— Могу позвонить ему на мобильник и спросить. А может, лучше подождем?

— Звоните сейчас. — Олдем протянул мне свой телефон.

Я нашла в ежедневнике номер и начала набирать его.

— А можно, первой с ним поговорю я?

Олдем занервничал:

— Зачем?

— Сама не знаю, — ответила я. — Просто из вежливости.

Он смотрел на меня удивленно и даже сердито. Фред из тех людей, подумалось мне, кто все раскладывает по полочкам: работу — отдельно от любви, секс — отдельно от сна. А я все смешала. Вот он и злится.

— Привет, — вопросительным тоном произнес он.

— Привет. — Я коснулась губами его влажной щеки. — Прости. Меня попросили срочно разыскать тебя. С тобой хотят поговорить, хотя я и объясняла, что это ни к чему.

— Прямо сейчас? — устало уточнил он. — У меня работа в разгаре. Не хочу отвлекаться.

— Я не виновата, — поспешила оправдаться я. — Извини, что втягиваю тебя в свои дела.

Он ничуть не смягчился.

— А что стряслось?

Я коротко перечислила утренние события, но и они оставили его равнодушным. Такие, как он, на вечеринках танцуют с одной девушкой и при этом глазеют по сторонам в поисках других, посимпатичнее. Сейчас Фред посматривал на Олдема, который переминался вдалеке, у дома.

— ...И она посоветовала мне пожить у кого-нибудь.

Последовала пауза, я уставилась на Фреда в упор. Мне хотелось, чтобы он пожалел меня, посочувствовал, сказал, что я могу жить у него, сколько понадобится, если захочу. Я ждала, что он обнимет меня, успокоит, скажет, что он всегда будет рядом. Но его лицо оставалось непроницаемой маской. О чем он думает, я не знала.

Внезапно он перевел взгляд на мою грудь. Я вспыхнула от унижения, во мне зашевелился гнев.

— Я... — начал он, осекся и огляделся. — Ну ладно, пусть спрашивает. Но мне нечего сказать.

— И еще одно, — заявила я неожиданно для самой себя. — Думаю, нам надо расстаться.

Его бегающие распутные глаза замерли, выражение лица стало растерянным. Он уставился на меня. На виске запульсировала вена, по щекам перекатились желваки, зубы сжались.

— Это еще почему, Зоя? — выговорил он ледяным тоном.

— Всему свое время.

Он снял с плеча секатор и положил его на траву.

— Ты решила порвать со мной?

— Да.

Его красивое лицо залил густой румянец. Глаза наполнились могильным холодом. Он беззастенчиво обшарил меня взглядом, будто манекен в витрине, — казалось, он решает, стоит покупать меня или нет. Наконец его губы презрительно дрогнули.

— Что ты из себя строишь? — процедил он.

Я смотрела на его потное лицо и прищуренные глаза.

— Мне страшно, — объяснила я. — Мне нужна помощь, а от тебя ее не дождешься.

— Тварь! — выпалил он. — Назойливая дрянь!

Я повернулась и пошла прочь.