Неважно, спецназовец ли ты, шпион ЦРУ или террорист. Достаточно надавить в нужном месте, и щелк!

Дистальные, средние и проксимальные кости фаланг. Пять хрупких пястных костей. Скафоид и трапециевидный отросток пястной кости. Локтевая кость. Лучевая кость. Все они хорошо ломались.

Все люди ломались. Доведя их до этой точки — наблюдая, как надежда уходит из них, овладевает отчаяние, появляется ужасное осознание в их глазах — ты обладал абсолютной властью, ты был абсолютной смертью, а они в итоге оказывались совершенно беспомощны перед твоим гневом.

Пайк улыбнулся под балаклавой, его губы потрескались от холода, но он почти не чувствовал этого. Не чувствовал ни снега, ни ветра, ни надвигающейся темноты, ни удлиняющихся теней.

Он знал, куда они идут. Он доберется туда первым.

У него будет достаточно времени, чтобы устроить засаду.

Да начнется игра.

Глава 41

ХАННА

День седьмой

— Вот она, — сказала Ханна.

Лиам выключил налобный фонарик. Ханна выключила свой и сунула его в карман. Холод пробежал по ее открытой коже, пока глаза привыкали к темноте.

Она могла только различить тусклые очертания деревьев и кустов вокруг них. Они вышли из леса на холм, и перед ними раскинулась небольшая деревня Бранч, штат Мичиган.

Местечко оказалось до неприличия маленьким — главная улица с горсткой одноэтажных и двухэтажных зданий и несколько сгруппированных кварталов, все окрашено в белый цвет.

Из труб нескольких десятков домов поднимался дым. В окнах некоторых горели свечи или фонари на батарейках. Ханна увидела несколько костров, горевших во дворах, темные тени прижимались к огню, чтобы согреться.

Больше половины домов стояли в темноте и тишине. Либо их хозяева в отъезде, либо уехали в поисках гостиницы или родственников и друзей, у которых можно остановиться.

А может быть, хозяева все еще находились внутри темных холодных домов. Семьи сгорбились под всеми одеялами, простынями и полотенцами, что нашли в доме, дети и родители, одетые в столько слоев одежды, сколько вообще возможно, дрожащие и отчаявшиеся.

Ханна дрожала сама, ее зубы стучали. Она чувствовала, как тепло ее тела уходит, градус за градусом. Ноги болели. Все тело ощущалось так, будто она только что пробежала марафон по арктической тундре.

Сиси дала ей термобелье и штаны с флисовой подкладкой, которые все еще держались на паракорде, так как он удобнее на животе, чем пояс. Флисовая рубашка и шапка со вставными наушниками.

Теперь ее одежда лучше сидела и была теплее, но на улице все равно чертовски холодно.

Чего бы она только не отдала за теплую постель, мягкий матрас, кучу толстых, уютных одеял. За то, чтобы снова оказаться в теплой, уютной кухне Сиси с лампой.

Сейчас хватило бы просто выбраться из снега и ветра.

Она пошла вперед, но Лиам протянул руку, останавливая ее.

— Подожди. Мы должны быть осторожны.

Ханна крепко обхватила себя руками. Она хотела бы, чтобы Призрак стоял рядом, но тридцать минут назад он метнулся в кусты за зайцем, бросился в погоню и исчез.

Она всегда чувствовала себя лучше, когда он рядом, спокойнее, увереннее. В большей безопасности.

— Мы должны избегать главной улицы, — предупредил Лиам. — Ищи пустой дом в стороне. И будь осторожна. Лучше, если никто не будет знать, что мы здесь.

Ханна молча кивнула.

— Если мы разделимся, встречаемся на том холме. Видишь те три ели, с пнем прямо в центре? Спрячься там, и я тебя найду. Это наша точка сбора.

Ханна не хотела думать о том, что придется разделиться, и она снова окажется в полном одиночестве. При всей подозрительности и недоверии, которые она испытывала к Лиаму, он не сделал ничего плохого.