– Федеральное агентство по чрезвычайным ситуациям кормит насильников и растлителей детей, прежде чем позаботиться о своих собственных людях! – выкрикнул кто то еще.

Суперинтендант Синклер подняла руку, чтобы восстановить порядок.

– Вам не нужно убеждать меня. Я вас слышу. Я согласна с вами. И поверьте, я не позволю ни одному ребенку из Фолл Крика голодать, отдавая наши драгоценные запасы этим монстрам. Я этого не сделаю!

По толпе пробежал ропот. Толпа не аплодировала. Они ждали, что она будет делать. Выражение их лиц и язык тела говорили обо всем. Они хотели крови. И если суперинтендант не даст им ее, они возьмут ее сами.

Солдат ополчения протопал по ступенькам. Это был крупный мужчина, мускулистый, с прямой спиной, сложенный как носорог. Он производил впечатление человека, который предпочитает стрелять первым и вообще не задавать вопросов.

Он протянул руку к рупору.

Шеф Бриггс посмотрел на него.

– Розамонд, что ты делаешь? Ты не можешь…

Суперинтендант резко взглянула на шефа Бриггса, чтобы заставить его замолчать. Двое из вооруженных ополченцев подошли ближе к Бриггсу

Суперинтендант Синклер передала мегафон военному.

– Меня зовут Маттиас Саттер, – произнес тот ясным, суровым голосом, не терпящим никаких пререканий. – Я и мои люди здесь по приказу главы вашей администрации. Наша единственная задача – защищать город. Мы не правительство. Мы не полиция. Нас не ограничивают ни законы, ни политики, ни политика.

– Это перезагрузка. Единственное правительство, которое у вас есть – это правительство, которое вы видите прямо перед собой. У федералов есть дела поважнее. Они придут сюда не для того, чтобы помочь вам. Они придут не для того, чтобы защитить вас от беженцев, хлынувших из Детройта, Гранд Рапидса и Каламазу. Если вы думаете о том, что они прилетят и спасут вас, выбросьте это из головы. Если вы не хотите провести следующие несколько лет в лагере Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям, имея в своем распоряжении только койку и одеяло, вам лучше следовать программе.

Некоторые люди аплодировали. Другие молчали. Женщина слева от Квинн беспокойно переминалась с ноги на ногу.

– У меня плохое предчувствие на этот счет, – пробормотала она себе под нос.

– Любой, кто угрожает безопасности этого города, будет уничтожен, – крикнул Саттер. – Никакой пощады, никаких колебаний. То, что произойдет сейчас – это правосудие! Ваше правосудие. Правосудие для Кроссвея!

Толпа одобрительно заревела.

– Вы не можете так поступать! – закричал шеф Бриггс. Его лицо покраснело от злости. – Это не правосудие! Это убийство!

Толпа зашипела и освистала его.

– Это против закона…

– Замолчите! – Джулиан Синклер набросился на него. – Вы мешаете работе, шеф.

Шеф Бриггс на мгновение застыл, словно потрясенный тем, что это вообще происходит, и не знал, как реагировать. Наконец, он указал дрожащим пальцем на суперинтенданта.

– Я не единственный, кто не согласен с твоими методами!

Суперинтендант вздрогнула.

– Шеф явно охвачен эмоциями. Пожалуйста, проводите его внутрь, чтобы он мог отдохнуть несколько минут и восстановить свои силы.

Она обратилась к Саттеру, который кивнул своим людям. Два солдата, стоявшие в двух шагах от Бриггса, взяли его под руки. Шеф полиции пытался стряхнуть их, но ему уже за шестьдесят, а они были молоды и сильны.

Солдаты действовали мягко, но твердо.

– Пожалуйста, пройдемте с нами, сэр.

– Вам это с рук не сойдет! – прорычал Бриггс.

– Мы все сейчас на взводе, – сказала суперинтендант, сохраняя спокойствие, хотя выражение ее лица было напряженным, а рот сжался в тонкую линию.