– Что ты пытаешься сказать?

Лиам закрыл глаза на мгновение, затем открыл. В его походке чувствовалась большая усталость, в лице мелькнуло что то похожее на поражение.

– У меня есть два грузовика с полными баками дизельного топлива и двумя канистрами биотоплива, плюс еды и воды на три дня.

Она удивленно моргнула.

– У тебя… есть?

– У меня остались запасы на два дня после прибытия в Фолл Крик. Я пополнял их по мере возможности. – Его лицо ожесточилось. – У меня подготовлен путь отхода. Если ничего не получится, я смогу вывезти тебя и детей.

Ханна уставилась на Лиама, потеряв дар речи.

– Мы можем вырваться из сети генерала и отправиться на север, обойти Гранд Рапидс, Каламазу, любые города, держаться более узких дорог и добраться до Верхнего полуострова.

– Верхний полуостров, – повторила она с нарастающим ужасом.

– Твой брат прав. Там гораздо меньше людей. Много земли для хорошей охоты и садоводства, больше озер для рыбалки и пресной воды.

Ее сердце забилось быстрее. Во рту пересохло.

– Ты хочешь уехать.

– Я не хочу. – Лиам покачал головой. Он поднял и опустил руки, в его взгляде появилось что то растерянное и уязвимое. – Я боюсь, что мы должны это сделать. Ты и я, Тревис и Эвелин, Майло, дети. И Призрак.

Он сделал паузу, словно проверяя собственную решимость.

– Путешествие будет опасным, но мы сможем проехать окольными путями. У нас будет пара стрелков и много оружия и патронов.

– Мы остановимся в моем домике недалеко от Траверс Сити и пополним запасы провизии. Он находится в стороне от дороги и, скорее всего, не раскрыт. Мы можем взять с собой еще полугодовой запас еды, семян, инструментов и других необходимых вещей, чтобы добраться до дома Оливера. – Мы можем это сделать, Ханна. Это сработает.

Перед ее глазами мелькали картины. Воссоединение с братом. Дом ее родителей в лесу на тридцати акрах, окруженный лесом и озерами. Сараи и пристройки, козы и куры, изгороди для лошадей и коров. Цветущие сады за курятником, пресноводный ручей, протекающий через весь участок.

Дом ее родителей стоял на вершине холма в конце десятимильной грунтовой дороги, уединенный и защищенный.

Они могли быть в безопасности. Ее дети могли быть в безопасности.

Они могли устроить там свою жизнь, она и Лиам. Жизнь вместе.

Ее глаза блестели от обещания того, чего она так отчаянно хотела.

– А Квинн и Молли?

Лиам напрягся. Он опустил взгляд, не в силах скрыть неприкрытую боль в своих глазах – или стыд.

– Места нет. У нас нет ни машин, ни топлива.

– Они – семья.

Его рот истончился в бескровную линию.

– А Бишоп?

Он беззвучно покачал головой.

– Бишоп нам как брат. Рейносо и Перес. Дейв и Аннет. Как мы можем их бросить?

– Если мы останемся, я не могу обещать твою безопасность. Ни Майло, ни Шарлотты. – Он поморщился, словно слова горчили у него на языке, словно произносить их вслух противно, противоречит всему, что Лиам отстаивал.

Ее голос смягчился.

– Ты никогда не сможешь.

Он выглядел измученным, его суровое лицо казалось серым в мерцающем свете, глаза запали.

– Мне… мне так жаль.

Ханна боролась с желанием броситься к нему в объятия. Прижать его к себе и облегчить страдания.

– Это наши люди.

– Я знаю. – Его голос хрипел от сдерживаемых эмоций – разочарования, сожаления, страха. – Поверь мне, я знаю. Но это не отменяет того факта, что оставаться глупо. С тактической точки зрения, наш лучший шанс выжить – отступить. Бежать.

Искушение слишком сильное, чтобы устоять.