Передо мной карта испанской столицы. История древнего города прочитывается и в названиях его бесчисленных улиц, бульваров, авенид, площадей. Улица Сервантеса, улицы Лопе де Вега, Гойи, Сурбарана, Веласкеса… Знакомые, прославленные имена, которые принадлежат не только испанскому народу, но и всему человечеству. И рядом — улица Примо де Ривера — основателя фашистской партии фаланги. Широкая прямая магистраль, пересекающая с юга на север чуть ли не половину Мадрида, названа авенидой генералиссимуса. Поскольку этот громкий титул присвоил себе покойный диктатор Франко, ясно, в чью честь она названа. Параллельно ей пролегла авенида генерала Мола — того самого, который, наступая на столицу четырьмя колоннами, произнес: «У меня там, в Мадриде, есть еще одна колонна — пятая», имея в виду предателей и диверсантов. В этих названиях явственно проглядывает еще один лик столицы, о котором умалчивают путеводители: Мадрид тех, кто тоскует по каудильо, кто хотел бы сохранить франкизм без Франко.

Путешественнику же, впервые попавшему в город, прежде всего бросаются в глаза два Мадрида — старый и новый. Новый стал особенно интенсивно застраиваться в тридцатых годах нашего века. Это — широкие и прямые зеленые улицы, современные здания банков, правительственных учреждений, компаний. Их отличает строгость современных форм и вместе с тем разнообразие архитектурных решений, так сказать, непохожесть, солидность, даже монументальность. Мадридские архитекторы не увлекаются строительством небоскребов; лишь кое-где торчат высотные башни. «Поставлены» они с умом, так, что не подавляют окружающие их здания в пятнадцать-двадцать этажей.

Если новый город тих, респектабелен и малолюден, то полную ему противоположность являет старая часть. Узкие и кривые улицы, улочки, переулки и крохотные площади заполнены людьми и автомобилями с раннего утра и до глубокой ночи. Мадрид ложится спать очень поздно. Примечательно, что испанскую речь можно услышать, пожалуй, реже, чем английскую, французскую, итальянскую, немецкую, японскую и еще бог знает какую. Толпы туристов со всех концов света бродят по средневековым улочкам. Призывно светится реклама многочисленных кинотеатров, в том числе и тех, где крутят фильмы с индексом S — что значит «секс». Вирус так называемой сексуальной революции, а иными словами — распущенности, вседозволенности, проник и в католическую, известную в прошлом своими строгими нравами Испанию. На каждом шагу туриста поджидают рестораны и бары, зачастую с американизированными названиями, вроде «Небраски» или «Техаса», причем чем меньше и скромнее бар, тем громче, звучнее он именуется. Однако простим эту маленькую хитрость хозяев заведений, тем более, что посетителей здесь обслуживают четко и вежливо. Едва вы открываете дверь, как бармен осведомляется, что угодно сеньору. Если же он занят обслуживанием другого посетителя, то даст понять, что вы замечены и вами скоро займутся. Ловко и сноровисто орудует бармен, как правило, молодой человек, включая автомат и разливая в чашечки горячий ароматный кофе, открывая бутылки, готовя закуски.

Особенно многолюдно на двух главных площадях, вокруг которых группируется старый город: одна из них так и называется — Пласа Майор — главная площадь, другая носит поэтичное название Пуэрта дель Соль — Ворота Солнца. Основная достопримечательность этой небольшой площади отнюдь не в окружающих ее со всех сторон старинных зданиях, хотя и они, безусловно, представляют интерес. С нее начинается отсчет протяженности дорог, связывающих столицу с другими городами.