Не прошло и минуты, как картина полностью изменилась.

Вот справа от нас вспыхнуло первое рукотворное солнышко. За ним еще одно – сзади. И еще два спереди. Это наши артиллеристы на земле пустили в ход осветительные снаряды.

Пошли подробности.

Спереди на наш флуггер надвигался один из мостов, связывающих материк с островом.

Слева прямо на наших изумленных глазах обрушилось одно из самых пафосных зданий Синанджа – кажется, это было управление Макранского филиала концерна «Кармаил».

Облицованная изумрудной плиткой громадина (ее найдешь на половине открыток с видами Синанджа), похожая не то на молодую бледную поганку, не то на фаллос, сложилась внутрь самой себя.

Рядом с ней мелькнул силуэт многоногого гиганта.

Конечно же, это был чоругский шагающий танк. Но в ту секунду я был совершенно не готов осознать это. И отчего-то решил, что вижу арочный космодромный кран (хотя откуда бы ему там взяться?).

– Всем приготовиться, – сказал Четвериков будничным тоном. – Иду на снижение. Посадка будет жесткой. Поэтому не расслабляйтесь. – И, обращаясь лично ко мне, добавил: – Ты бы, Лева, хоть на пол сел…

Но никакая сила в мире не могла заставить меня оторваться от лобового стекла. Я продолжал стоять, широко расставив ноги и упершись руками в заголовники пилотских кресел.

На нас надвигались опоры второго моста – клоны называли его Мост Пехлеванской Доблести. Или Чести, точно уже не вспомнить…

С моста куда-то вдаль долбили автоматические пушки – снопы трассирующих снарядов празднично расшивали черноту.

Но вдруг некая неведомая сила, которой эти снаряды были как слону дробинки, ответила откуда-то издалека, да так веско ответила, что разом полыхнули призрачной голубизной две ближайшие к нам опоры! Мост, выдержав секунду невесомости, посыпался в воду облыми кусками, каждый длиною с железнодорожный состав…

Время встало.

Было ясно, что если мы в принципе в состоянии разминуться с обломками моста, то это дело ближайших секунд.

А если нет…

– Прими влево, – вдруг выпалил я.

Четвериков отчего-то беспрекословно послушался меня. Хотя по большому счету просто не имел права этого делать.

Наш «Сэнмурв», чиркнув о воду законцовкой крыла, ушел из-под падающей тысячетонной дуры, разминувшись с нею в считанных сантиметрах. А с ее соседкой – в долях секунды.

За кормой плюхнуло так, что наш флуггер буквально вжало пузырящимися водопадами в серую рябь Пролива.

В сущности, это и было началом посадочного пробега.

Вот тут-то я наконец выполнил пожелание Четверикова. Я проворно опустился на пол, обеими руками вцепившись в пилотское кресло.

Гидрофлуггер, лишенный крыльевого поплавка, сразу же начало закручивать.

Четвериков, похоже, тормозил носовыми маневровыми дюзами. По крайней мере за бортом засвистело и забулькало так, будто в воде плавился портативный реактор. Уханье, шипение, машину раскачивает, как на качелях…

Уже потом циклопы рассказывали мне, что до этого момента они были уверены, что все идет более или менее по плану. А вот когда заухало, кое-кто не на шутку перетрухнул…

Я вдруг обнаружил, что на полу пилотской кабины плещется вода.

– Четвериков, полундра!

– Что?

– У тебя вода на борту, – с идиотским смешком сказал я.

– Что?!. Ч-черт, действительно!

– Тонем на хрен!

– Надо поскорее причаливать!

– Хорошо бы.

На наше счастье, мы были достаточно близко от материкового берега. На честном слове Четвериков дотянул до приземистого продолговатого сооружения, которое я поначалу принял за причальный пирс базы гидрофлуггеров.