– Он сказал, где они нашли ялик?

– Да, я все разузнала.

– Уже бегу. Где мы встретимся?

– Поднимитесь прямо ко мне в комнату. Через десять минут он вышел из лифта отеля “Колумбия” и пошел по застеленному ковром кондиционированному коридору, всматриваясь в номера на дверях. Когда женщина открыла на стук, Ингрем в первый момент решил, что ошибся номером. Даже памятуя о молодом голосе по телефону, он от неожиданности опешил.

По всем правилам особе, владевшей семидесятифутовой яхтой, полагалось быть солидной седеющей дамой, по крайней мере лет под шестьдесят, а стоящей перед ним изящной рыжеватой блондинке с роскошной копной волос не могло быть больше тридцати. Как он успел заметить, у нее было холеное, немного высокомерное лицо с высокими скулами, ровный загар красиво оттенял зеленые глаза и яркие губы. Трикотажное платье зеленого цвета подчеркивало все достоинства ее хорошей фигуры.

– Входите, капитан, – пригласила она. – Рей Осборн – это я.

Ингрем вошел и оказался в гостиной номера люкс с жемчужно-серым диваном, с двумя креслами и кофейным столиком. Окно в конце комнаты украшали красновато-желтые портьеры. Дверь налево вела в спальню. Гостиную мягко освещали бра по обе стороны дивана. Внимание Ингрема привлекла карта, лежащая на кофейном столике. Подойдя ближе, он увидел, что это подробная карта Флоридского пролива, Кубы и Багамских островов. В центре карты, на расползающемся мокром пятне, стоял высокий стакан с порцией виски с содовой и льдом. Ингрем недовольно поморщился.

– Садитесь, – небрежно указав на кресло перед кофейным столиком, сказала миссис Осборн, а сама уселась напротив, на диван, скрестив длинные ноги; трикотажная юбка поднялась выше колен, обтянув округлые бедра. Это чтобы оценили ее прелести, что ли, зло подумал Ингрем. Но потом решил: придираюсь к ней из-за стакана, который испортил карту. Миссис Осборн взяла бокал, взболтала нерастаявший лед и отпила глоток, не позаботившись предложить выпить гостю. Если у владельцев яхт теперь так принято обращаться с людьми, ему все меньше хочется иметь с ними дело. Однако он подавил раздражение, отнеся его на счет недовольства самим собой.

– Вы ведь опытный капитан, не так ли? – спросила миссис Осборн. – Все так о вас говорят.

– Да, но сейчас у меня нет судна, – ответил он, – как вы, должно быть, слышали. А кто вам меня так охарактеризовал?

– Люди, с которыми я о вас беседовала. Лейтенант Вильсон, например, из береговой охраны и брокер по яхтам Леон Коллинз. Они утверждают, что обвинять вас – идиотизм. Вы никогда в жизни ничего не украли.

– Благодарю за доверие. Она передернула плечами:

– Я просто повторяю, что слышала, но в любом случае мне бы хотелось, чтобы это оказалось правдой. Вы ведь толком не знали того самого Холлистера?

– Да, это так.

– И все же, надеюсь, могли бы описать, как он выглядит?

Ингрем повторил описание, данное им в полицейском управлении. Миссис Осборн слушала очень внимательно, но ни один мускул не дрогнул на ее лице.

– Понятно, – только и сказала она.

– Зачем вы хотели меня видеть? – спросил он.

– Я хочу, чтобы вы помогли мне найти “Дракона”.

Ингрем нахмурился:

– Почему именно я?

– По нескольким причинам, о них позднее, скажите сначала, вы согласны?

– Поверьте, больше всего на свете мне хотелось бы найти яхту. И Холлистера, – добавил он мрачно, – но если даже полиция бессильна...

– Яхта в открытом море, вне юрисдикции здешней полиции.

– Откуда вы знаете?

– Ах да, я и забыла, вы ведь не в курсе, где обнаружили ялик.