— А если так, интересно, кем мы были тогда?

— Вы были рыцарем, могущественным феодалом, а я — одной из ваших служанок. Покорной рабыней… — ввернула она, радуясь удачному поводу.

— Больше похоже, что наоборот. Но лучше, если бы мы были равны. Как сейчас. — Крис нежно гладил ее запястье.

— Забавные представления о равенстве! Я всего лишь ваша домоправительница, сэр Крист…

Его пальцы сомкнулись с пугающей силой.

— Не «только лишь»! И не смей себя унижать! Слышишь? Я расцениваю это как пощечину!

— Ничего подобного. — Она осторожно высвободила свою руку. — Я очень горжусь тем, что делаю.

В затянувшемся молчании они посмотрели друг на друга.

Ада замерла, наблюдая, как темнеют его серые глаза. Она вдруг почувствовала опасность, словно оказалась на краю бездны и вот-вот туда соскользнет.

Что за чепуха! Нужен просто нейтральный предлог, чтобы это прекратить и… Крис притянул ее к себе.

— Ты не веришь в чудеса? Не любишь сказки? Неужто принцессе нравится быть Золушкой? Или ты…

— Но я не волшебная, — перебила Ада, поднявшись, и тут же пожалела об этом.

Крис моментально вскочил и поймал ее. От прежней кротости не осталось и следа.

— Это не игра с призраком! Не приключение. По крайней мере, для меня… — Его губы слились с ее губами, прежде чем она успела что-то сказать.

Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не быстро приближающийся разноголосый гомон. Ада, задыхаясь, вырвалась как раз в тот момент, когда на тропе показалась группа туристов. Они неуклюже перебрались через ручей, с любопытством поглядывая на влюбленных.

— Черт, — с горечью обронил Крис. — Не надо, не уходи.

Стиснув зубы, Ада подхватила босоножки. Глаза ее сверкали.

— Ты специально привел меня сюда только для того, чтобы… чтобы?..

— Заняться с тобой любовью? — закончил он за нее. — Опомнись. Как ты можешь?..

— Дурацкие развлечения на свежем воздухе не занимают меня с подросткового возраста, — раздраженно сказала она.

— Жаль. — Его губы дрогнули. — Да подожди же, Ада, прошу тебя. Честное слово… больше не буду.

Сейчас он настолько напоминал наказанного мальчишку, что сердиться больше было невозможно. Невероятным усилием воли сохраняя оскорбленный вид, Ада приготовилась к достойной отповеди.

— Мой контракт, — начала она, — не утверждает, что мое поведение должно быть вне подозрений. Я не жена Цезаря. Но и мишенью для местных сплетен не стану. Поэтому никаких отношений с вами, если они выходят за рамки чисто деловых, быть не может.

Крис бросил на нее долгий печальный взгляд.

— Это означает, что, если я перееду в поместье, ты будешь избегать даже дружбы со мной?

— Боюсь, что так.

Он саркастически рассмеялся.

— По крайней мере, вы так тактичны, что говорили об этом с грустью.

— С грустью, — не утаила она.

— Значит ли это, что нам позволено чисто личное прощание?

Она колебалась, и, воспользовавшись этим, Крис заключил ее в объятия.

— К чему притворяться? — Он прильнул к ней столь нежно, что она против своей воли уступила. Сильнейшая дрожь пробежала по его телу, одна рука обвила ее талию, другая скользнула по тонкой ткани платья на груди. Ада буквально растворялась в каком-то сладостно-жарком бреду от его опаляющего дыхания. Каждое прикосновение неумолимо пробуждало импульсы безоглядного желания.