Сплошные зигзаги. И все – с разрывами. Это так плохо, что… даже хорошо: если сейчас неправильно соединить все сюжетные линии, придуманные жизнью, можно будет переиграть назад…

Кое‑что было ясно, как день. Кое‑что представлялось необъяснимым только на первый взгляд, а во втором приближении приобретало знакомые черты. Некоторые детали я не знал и не горел желанием узнавать, зато мог реконструировать ход событий и без выяснения подробностей. Ну а кое‑что… Или, вернее, кое‑кто оставался совершеннейшей загадкой. Загадкой, которую не хотелрсь разгадывать. Ни за что и никогда. Однако мерзопакостность положения вашего покорного слуги заключается в том, что рано или поздно мне приходится браться за «грязную» работу, и, следовательно… Эта загадка от меня не убежит. Как бы я ни умолял…

С чего же всё началось? Разумеется, с трактира. Вообще, постоялые дворы и гостиницы – это места, в которых странности и нелепости так и норовят произойти. Почему? Да просто потому, что человек останавливает здесь повозку своей Судьбы на крохотный вдох Времени. А чем короче мгновение, тем меньше внимания мы ему уделяем, не так ли? Путники, заглянувшие на огонёк, редко разглядывают хозяина и слуг гостеприимного крова, но, плотно перекусив и расслабившись под благотворным влиянием горячительных напитков, спешат излить душу случайному собеседнику, оказавшемуся за их столом. Наутро дороги уносят людей в разные стороны, быть может, чтобы больше не позволить им свидеться, но… Случается и по‑другому. И глупая встреча в захудалом трактире способна взбаламутить самую спокойную и ленивую воду… Так вышло и со мной.

Малолетняя гнома ухватилась за меня, как за соломинку, стремясь решить личные проблемы. Что она углядела в нескладном парне с отсутствующим выражением лица? Не знаю. Может быть, ещё удастся спросить у неё самой… Впрочем, не уверен, что Миррима знает ответ на этот вопрос. Зато, раз вцепившись, малявка долго меня не отпускала, а я… Начинал делать глупости только потому, что не мог разочаровать ту, которая оказала мне доверие…

В Улларэде мне пришлось взять в руки лук, чтобы, выиграв дурацкое пари, потерять свободу – я с чистой совестью могу винить гному во всех своих бедах. Могу. Но – не буду. Потому, что она если и была участником «охоты на Джерона», то лишь косвенным и не преднамеренным. А вот главным «загонщиком» я назначил… Кого бы вы думали? Правильно, Рогара! Воскрешая в памяти унылые трактирные посиделки, я с удивлением отметил, что ещё тогда первый раз увидел своего будущего хозяина. Да‑да, тот самый старик, посапывающий в углу! По здравому размышлению и подробному анализу внешнего вида, он оказался до боли похож на приснопамятного Мастера…

Итак, Рогар стал свидетелем чудесного побоища, устроенного гномой, со мной на первых ролях. Возможно, Мастеру было интересно – лично я уверен, что он вряд ли оценивал технику и тактику боя, скорее его занимал вполне закономерный и азартный вопрос: кто кого. Я бы на себя не поставил… Ну, разве только с перепоя! В тот раз мне повезло. Повезло, что участники «красного трина» полагались больше на свои амулеты, чем на твёрдость руки. Правда, в пылу схватки мне некогда было обращать внимание на отклонения потоков  Силы, поэтому всё было списано на случайную удачливость.

А вот Рогар, могу поклясться, заметил, что амулеты наёмников не сработали. Заметил и сделал себе зарубку. На будущее. А заодно – оценил меня, как подходящую замену малолетнему принцу в предстоящем аукционе. Кстати, факт участия в этом не слишком обычном действе малолетнего Моста  говорит о многом. Например, о проблемах, возникших у «заказчика»: проблемах, которые не позволили ему вовремя уплатить деньги, в результате чего контракт обычно считается расторгнутым, и сам «заказ» поступает в полное распоряжение торговца…

Наверняка, Мастер последовал за мной и гномой, когда Миррима приняла судьбоносное решение покинуть трактир.