На следующее утро на мели эль-Ашкара на Аравийском море начались учения.

Смерть торговцу смертью!

— Девочка такая красивая! — воскликнула агент из Каира.

— Ей и положено, — ответил отец ребенка, сидящий за письменным столом.

Эван Кендрик устроился на стуле возле него.

— К этому ее обязывает имя.

— О, ерунда!

— Но не с того места, где я сижу, — заметил американский конгрессмен.

— Ты просто сексуально озабоченный медведь.

— Между прочим, я улетаю сегодня, — напомнил Кендрик.

— И я, — добавил султан Омана.

— Какого черта ты это делаешь? — завопила жена султана.

— Делаю то, что хочу, — спокойно ответил Ахмат. — На то у меня королевские прерогативы, и мне не нужно ни с кем советоваться.

— Но это же все дерьмо! — не унималась Бобби.

— Знаю, но это не должно сработать.

Учения закончились через семь дней, и на восьмой день двадцать два пассажира вскарабкались на траулер, отплывавший с берега Рас-эль-Хадд. Их снаряжение было сложено под фальшбортами. На девятый день, когда солнце садилось в Аравийское море, радары засекли грузовое судно из Бахрейна. Под покровом ночи траулер направился к югу на его перехват.

Смерть торговцу смертью!

Все были одеты в военизированную форму, лица почти полностью скрывали капюшоны подогнанных по фигуре резиновых плащей. Помимо парусиновых рюкзаков, висевших на спинах, и водонепроницаемых пистолетов, прикрепленных к поясам, на коленях и локтях каждого были большие круглые, плотно облегающие манжеты. Две лодки, сцепленные друг с другом, кружились на темных волнах, а грузовой корабль тем временем бороздил море, продвигаясь вперед. Но едва его огромная черная стена приблизилась, как с лодки стремительно поплыли к нему. Негромкий шум их моторов поглотили всплески волн. Один за другим «пираты» прикрепили свои манжеты к корпусу судна, и каждый проверил своего спутника слева, чтобы убедиться, что он тоже надежно держится. Все было в порядке.

Медленно, словно вереница муравьев, карабкавшихся по грязному мусорному баку, отряд из двадцати трех человек полез вверх к фальшборту. Там все отстегнули магнитные манжеты и выбросили их в море.

— С тобой все в порядке? — шепотом спросила Калейла Эвана.

— В порядке? — возмутился так же шепотом он. — У меня смертельно болят руки, а ноги, по-моему, остались где-то в море, внизу, но я не собираюсь туда смотреть.

— Ну хорошо, значит, с тобой все в порядке.

— Ты занимаешься такими вещами, чтобы заработать себе на жизнь?

— Не слишком часто, — ответила агент из Каира. — Хотя случалось делать кое-что и похуже.

— Вы все маньяки.

— Я не ходила в тюрьму, битком набитую террористами. Вот это безумие!

— Ш-ш-ш! — остановил их Ахмат Яменни, султан Омана, стоявший справа от Рашад. — Команды лезут через борт. Молчите.

Палестинцы вытащили полусонных сторожевых людей на нос корабля, мидель-шпангоут и корму, а израильтяне тем временем побежали по сходням на верхнюю палубу и захватили пять моряков, сидевших в каюте и попивавших вино. Согласно плану, поскольку они были в Оманском заливе, оманцы побежали на капитанский мостик, чтобы официально заявить капитану, что судно находится под их контролем по королевскому указу, и им надо установить его курс.