– Она что-то говорит про Криса.

– Неужели это его любовница?

– Не может быть! Крис ни за что не стал бы встречаться с черной женщиной.

Подруги уже поняли, что жизнь в Южной Африке до сих пор очень четко делилась на белое и черное. И мужчины из влиятельных белых семей Кейптауна да и других городов ЮАР не стали бы встречаться с черными женщинами. Это было недопустимо, невозможно, неправильно. Это было неписаным законом, за нарушение которого можно оказаться изгнанным из своего клана.

– Но она что-то хочет от Лимпо.

– Хочет поговорить с Крисом.

– А Лимпо ее не пускает.

Лимпо казался очень разгневанным и одновременно смущенным. Он пытался вытащить девушку прочь из дома, пытался зажать ей рот рукой. Но девушка вырывалась из него рук, кусалась, брыкалась. И наконец ей это удалось. Одним прыжком красотка преодолела половину расстояния до прозрачной лестницы. И через мгновение взлетела наверх, ничуть не смущаясь того, что ступеней у нее под ногами совсем не видно.

– Ох, ни фига себе!

Старый Лимпо не поспевал за молодой захватчицей. А негритянка уже неслась наверх, пронзительно визжа:

– Крис!.. Крис!..

При этом каждый раз она добавляла несколько слов, смысла которых подруги не понимали. Но вряд ли это было что-то ласковое. Выражение лица негритянки не позволяло им так думать. Однако, оказавшись на втором этаже, негритянка увидела трех застывших посреди коридора подруг и тоже застыла. Вид у нее был очень растерянный. Она явно не ожидала наткнуться тут на посторонних.

– Крис? – повторила она без прежней угрозы в голосе, скорей просительно.

Все три девушки отрицательно помотали головами, надеясь, что этот жест окажется достаточно интернациональным, чтобы негритянка поняла. Ей лучше уйти и вернуться позднее. Но девушка так вовсе не думала. Она сделала шаг в направлении подруг и горячо заговорила. При этом она делала руками странные жесты, то ли угрожая, то ли оберегая подруг.

– Слушай, подруга, мы тебя не понимаем, – произнесла наконец Кира в большой досаде.

Негритянка замерла с открытым ртом.

– Инглиш? – затем произнесла она.

– Йес! – обрадовались подруги. – Говоришь по-английски?

Но если даже девушка и знала язык Шекспира, воспользоваться своими знаниями она не успела. Ее настиг Лимпо, выскочивший из лифта, словно старый и страшный черт из табакерки. Негритянка завизжала, но на сей раз Лимпо был настроен решительно. И все же кое-что негритянке удалось сказать.

– Бегите! – кричала она. – Уходите из этого дома! Скорей! Скоро сюда придет беда!

Наконец Лимпо удалось запихнуть смутьянку в лифт, двери за ними захлопнулись, и вопли девушки стали глуше, а потом и вовсе стихли. Подруги не знали, что именно сказал ей Лимпо, как ему удалось выдворить скандалистку из дома. Наверное, он пригрозил ей полицией или чем-то еще более страшным. Но так или иначе, в доме вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием трех перепуганных подруг.

– Что это было? Кто может мне сказать?

Кира и Леся затруднялись с ответом.

– Возможно, это бывшая служанка?

– Лимпо сказал, что и один отлично со всем тут управляется.

– Тогда… это его подружка.

– Подружка?

– Да. Старый греховодник завел шуры-муры с красоткой, потом бросил ее, а теперь она является сюда, чтобы поскандалить и покачать права.

– Лимпо выглядит таким неприступным.

– Он мужчина. И вполне может иногда позволить себе шалость с симпатичной малышкой.