— Мне бы такую работу, — глаза Шилова подёрнулись мечтательной поволокой, но он быстро взял себя в руки. — Нет, ты не подумай, я не озабоченный. Просто…

— Да не парься, — от Ваньки у меня особых секретов не было, разве что о своём попадании я помалкивал, а так он был в курсе экспериментов по технике «Парного Возвышения», от чего завидовал мне белой завистью, но при этом был достаточно умным, чтобы понимать, сколько проблем мне это приносит. — Для подросткового возраста это вообще нормально. Гормональный шторм и всё такое, а в конкретно нашем случае организм ещё и энергетически подстёгивается. Поэтому про Лану я не шутил. Если по обоюдному согласию — флаг вам в руки. Кстати, чего у тебя с сатори? Тренируешься?

— Каждый день, — вот в чём, а в упорности и работоспособности Ивана я никогда не сомневался, несмотря на всю его внешнюю суетливость и расхлябанность. — но результата пока нет. Медитирую, пытаюсь смотреть в себя — всё без толку. Наверно, у меня просто нет таланта.

— Ты не вздумай раскисать! — рыкнул я на друга. — Таланта у него нет. Люди и без него справляются! Главное не опускать руки и работать, тем более что у тебя самые передовые методики имеются. Заметь, из первых рук, так сказать.

— Это да, — возразить Шилову было нечего. — За это товарищу Стравинскому больше комсомольское спасибо!

— Нормально, — наигранно возмутился я. — Договаривался и доставал я, а спасибо какому-то постороннему мужику!

— Архонт и консультант при ЦК не может быть посторонним, — смерил меня строгим взглядом друг. — Семён, ты как иногда что-нибудь ляпнешь, хоть стой, хоть падай. Надо же думать, что говоришь!

— Прежде всего надо думать кому, — поправил я его, — но ты же меня не сдашь. Ладно, давай разбегаться, а то времени уже много, а завтра седьмое ноября. Демонстрация, флаги, ура и вот это вот всё. Надо отдохнуть, а то не смогу продемонстрировать всю глубину восторга и энтузиазма и компетентные органы возьмут на карандаш, как враждебного элемента.

— Трепло, — фыркнул Ванька. — Мы после демонстрации гостей собираем. Приезжай, мама о тебе давно спрашивала, а Жанка все уши прожужжала, сил нет. Посидим, праздник отметим. В баньке попаримся, а то мне теперь с отцом ходить не интересно стало. Сам понимаешь, он такие температуры не выдерживает.

— Это да, — энергеты, а тем более Разрядники были куда устойчивее так что бывало приходилось и до ста двадцати градусов разгонят. Мне вон после принятия аспекта сотни точно было маловато, так что париться я мог только с дедом. — Спасибо, но не получится. Дед звал, не приду — обидится. Я и так частенько его игнорирую, предпочитаю с мамой отмечать или у вас. А седьмого никак не выйдет отвертеться, вся семья собирается.

— Понятно, — вздохнул Шилов, но судя по тону он другого и не ожидал. — Тогда я Свету погулять приглашу вечером. В кино сходим, мороженого поедим.

— А ты у нас ещё тот ловелас! — я со смехом хлопнул друга по плечу и поднялся. — Ладно, побежал я. За столик заплачено. На связи!

— Ага, — улыбнулся тот. — На связи.

Я вышел из кафе, полной грудью вдохнув холодный ноябрьский воздух. Температура упала почти до нуля, ночами бывало и холоднее. Местами уже лежал снег, иногда истаивающий за день, но ночью обязательно ложился новый. Зима в Сибирь ещё не пришла, но её ледяное дыхание отчётливо чувствовалось, заставляя людей перетряхивать гардероб и доставать забытые за лето зимние сапоги, дублёнки, шапки и шарфы.