Несмотря на всё самообладание, губы Абигайль дрогнули, как будто желая вернуть улыбку. Однако тут усмешка Мэтьюса исчезла и он покачал головой.

— Уверен, что обо всём этом вы уже знали. Чего вы наверное никак не предполагали поступая в Академию, так это степени, до которой сочетание межзвёздных событий сумеет осложнить положение. Так что именно это мы и должны обсудить — отсюда и приказ прибыть ко мне для этого небольшого разговора. И , для вашего сведения, всё что я вам скажу должно остаться в этом кабинете, миз Хернс. Это ясно?

— Разумеется, сэр!

— Хорошо. — Мэтьюс несколько раз качнул кресло вперёд-назад и поджал губы, тщательно подбирая слова.

— Я крайне сомневаюсь, — начал он затем, — что человек вашего происхождения мог провести последние три с половиной года на Мантикоре и не понять, насколько… натянуты стали наши отношения со Звёздным Королевством после заключения перемирия. Я не собираюсь ставить вас в затруднительное положение, прося прокомментировать причины этого напряжения. Тем не менее, с учётом сложившейся ситуации, я оказался вынужден пояснить вам некоторые причины моей озабоченности, а это потребует от меня высказать своё мнение относительно некоторых событий — и лиц — с необычайно резкой откровенностью.

Одна бровь Абигайль чуть изогнулась. За исключением этого она казалась сидящей на стуле перед столом Мэтьюса статуей.

— С момента убийства герцога Кромарти действия правительства Высокого Хребта породили на Звезде Ельцина огромную волну гнева и неприязни, — решительно заявил он. — Одностороннее принятие премьер-министром Высоким Хребтом перемирия в момент, когда мы стояли на грани военной победы, возмутило многих членов Мантикорского Альянса, но нас наверное сильнее всего, а за нами следовал Эревон. Это уже было бы достаточно скверно, однако затем его концентрация на внутриполитических проблемах Звёздного Королевства, а не на превращении перемирия в постоянный мирный договор сделали положение для всех союзников Мантикоры ещё хуже. И, разумеется, в нашем случае, манера, в которой он и его политические союзники оскорбляли и чернили леди Харрингтон, только подливала масла в огонь.

В настоящее время я не могу припомнить ни одной части грейсонского общественного мнения, которое не выказывает… раздражения Мантикорой по тому или иному поводу. Приверженцы леди Харрингтон разгневаны по очевидным причинам, однако Высокий Хребет сумел разозлить и её политических противников по их собственным причинам. Они ощущают, что то, что у него считается “дипломатией”, подтверждает каждый из аргументов, которые они когда-либо выдвигали для того, чтобы отколоть нас от Звёздного Королевства, и, честно говоря, бывают моменты, когда я сам испытываю соблазн согласиться с ними. Тем не менее, с перспективы моего поста, избранная его правительством военная политика, особенно в сочетании с политикой в дипломатии, затмевает все прочие поводы для беспокойства.

Сэр Эдуард Яначек… не идеальная кандидатура на пост Первого Лорда Адмиралтейства Мантикоры, — произнёс гранд-адмирал. — Я понимаю, что это моё высказывание ставит вас в своего рода неудобное положение, учитывая то, что вы сейчас находитесь в подчинении Королевского Флота Мантикоры, но если говорить не смягчая выражений, то Яначек высокомерен, нетерпим, мстителен и глуп.

Он внимательно следил за лицом Хернс, однако оно даже не дрогнуло.

— С точки зрения Высокого Хребта Яначек совершенный выбор для своего настоящего положения, что наглядно демонстрирует его решимость в настоящий момент столь решительно сокращать КФМ. Другие моменты его политики создают свои проблемы для нас и наших отношений со Звёздным Королевством, однако я не собираюсь обременять вас всеми своими заботами. О чем вы прежде всего должны знать, это, во-первых, о том, что он предан идее сокращения мощи Королевского Флота в то время, когда обязан был бы её наращивать.