Происходи это все ранее, Алексей Михайлович честно бы признался в рапорте о тайной пружине своего успеха, но долгое общение с Востоком сильно переменило полковника. Составляя победную реляцию, он без тени смущения приписал себе успех взятия Учан.

Так Гоминьдан утвердил свое влияние над важными стратегическими провинциями Хунань и Хубей. Обрадованный этими успехами, Чан Кайши предлагал продолжить поход за Янцзы, пользуясь бедственным положением Пэйфу, но цзян-цзюнь высказался категорически против подобных планов.

— Не стоит подвергать серьезному риску то, чего мы с таким трудом достигли. Пока за нашей спиной стоит армия Сунь Чуаньфана, о походе на Пекин не может быть и речи. К этому вопросу можно вернуться только после захвата Нанкина и Шанхая, но никак не раньше, — воспротивился Алексей Михайлович и главнокомандующий НРА был вынужден наступить на горло своей песне. Правда, как оказалось, не совсем. Воспользовавшись тем, что часть соединений армии не участвовала в осаде Учан, Чан Кайши решил самостоятельно приступить к завершению похода. Идя на поводу своих амбиций, не дожидаясь подхода частей под командованием Покровского, Чан напал на армию Сунь Чуаньфана и был разбит. Один из лучших полководцев Китая жестко проэкзаменовал командующего Гоминьдана и выставил его воинским способностям неудовлетворительную оценку.

Разгром, что был учинен правителем Цзянси, так отрезвляюще подействовали на Чан Кайши, что он полностью устранился от командования НРА, отдав его в руки Покровского.

Неудачные действия главнокомандующего, очень затрудняли задачу господина военного советника. Хорошо вооруженные, имеющие в своем распоряжении много пулеметов и орудий, вкусившие радости победы, солдаты Сунь Чуаньфана были трудным противником.

Исходя из сложившейся обстановки, Покровский решил временно приостановить наступление НРА. Был издан приказ, предписывающий дивизиям и корпусам Гоминьдана избегать любых столкновений с крупными соединениями противника. Рекомендовалось воздержаться от нападений на его крепости и прочие опорные пункты.

Подобный приказ не был проявлением трусости. С одной стороны Покровский остужал горячие головы тех, кто считал, что до победы остался только один шаг, с другой притуплял бдительность противника. Пусть считает, что цзян-цзюнь Ван Сун боится его, тогда как сам Алексей Михайлович в срочном порядке проводил обучение китайских солдат новой тактике.

Убедившись в правильности своей идеи ведения боевых действий в ночных условиях, Покровский решил сделать ставку на неё в борьбе с правителем Цзянси. День и ночь, под руководством русских инструкторов, китайцы учились приемам штыкового боя и ночным атакам.

Проведя месяц в столь изнурительных приготовлениях, в начале июля Покровский отдал приказ о наступлении.

Действуя в основном в ночное время суток, неожиданными ударами соединения НРА сумели захватить города Цзюцзян, Туцзян и важный железнодорожный узел Наньчан. Прекрасно вооруженные и оснащенные, рослые солдаты СуньЧуаньфана не смогли противостоять южной мелкоте превосходно орудующей штыком в ночных сумерках. Всего за три неполных недели боев, было взято в плен 30 тысяч солдат противника, огромное количество винтовок, пулеметов, патронов и несколько десятков пушек. Противник был вынужден покинуть Цзянси.

Преследуя отступающего СуньЧуаньфана, солдаты НРА вступили на территорию провинции Аньхуэй, и в начале августа заняли её столицу — Аньцин. В руках противника оставались только провинция Цзянсу с такими важными городами как Нанкин и Шанхай, и взятие их было делом времени.