Город был большой и имел совсем иной тип, чем те города, которые Ардеа видел до сих пор. Архитектура была проще и грубее, а вычурная отделка домов бросалась в глаза своим безвкусием. Как и во всех городах планеты, здесь было изобилие садов и фонтанов.

Выехав из города, они очутились на гладкой дороге, которая широкой лентой извивалась по однообразной равнине. По обеим сторонам росли высокие и густые деревья, и расстилались, теряясь вдали, возделанные поля, на которых мирно паслись многочисленные стада. Местами, среди короткой и жесткой травы, коричневого или темного сине-зеленого цвета, выделялись группы кустов, покрытых яркими белыми или пурпурными цветами.

После двухчасового переезда экипаж остановился перед большим домом, окруженным садом. Круглые колонны, имевшие вместо капители лепные изображения человеческих голов с характерными чертами ассуров, поддерживали портик. Крытая галерея вела на террасу перед входом в дом.

На этой террасе, в ожидании гостей, собралась вся семья. Впереди всех стоял Роху-Цампи и его жена, с металлическими блюдами в руках. На одном из блюд стояли два кубка с какой-то бледно-розовой жидкостью, по-видимому вином; а на другом — лежал не то хлеб, не то сахарное тесто, которое Ардеа уже пробовал не раз; вкусом оно напоминало мед. За хозяевами дома толпились дети и слуги.

Сагастос любезно ответил на глубокие поклоны хозяев дома, в изысканных словах выражавших радость видеть под своей кровлей двух представителей божественной мудрости. Затем маг, а за ним и Ардеа выпили по кубку и отведали хлеба и меда.

По окончании этой церемонии Роху-Цампи провел гостей в сад, где в тени деревьев стоял накрытый вышитой скатертью стол. Дети бежали впереди с корзинками в руках и бросали под ноги гостям золотистые зерна.

За стол сели только хозяин дома, его жена и оба гостя; прислуживали им дети и слуги. Обед был обильный и состоял из мясных блюд, но посвященным особо подавали овощи, розовую жидкость, оказавшуюся молоком, плоды и пирожки.

После обеда гостей пригласили в дом, где все было просто, но безвкусно, хотя и прочно, а сверх того отличалось безупречной чистотой. Было только необходимое, при полном отсутствии произведений искусства, или какого-либо предмета роскоши.

"Если ассуры и богаты, — подумал Ардеа, — то, очевидно, и бережливы".

Провели их прямо к двери, над которой висела картина, изображавшая хозяев дома, приветствовавших гостя, который обращен был спиной к зрителю; это указывало, что комната предназначалась для приема приезжающих.

Отворив дверь, Роху-Цампи попросил гостей войти и считать себя здесь, как у себя дома. Потом он скромно удалился, а Ардеа стал осматривать свое новое помещение.

Комната была большая и окнами своими, задрапированными полосатой, — черное с красным, — материей, выходила в сад. Стены были выкрашены темной краской и украшены живописью, изображавшей цветы и животных. В углу стояла печь, сложенная из красивых, эмалированных кирпичей. К стене был приделан металлический таз с маленьким фонтаном для мытья.

Стол и стулья были деревянные, довольно простой и грубой работы. Две низких и широких кровати были покрыты толстыми и мягкими одеялами. На них лежали подушки в полосатых наволочках.

Около каждой кровати было по высокому подсвечнику, вроде тех, какие мы видим в наших церквах, со вставленными в них толстыми красными свечами. На столе, посреди комнаты, стояла большая амфора с вином и два кубка.

— Мы здесь отдохнем немного, а потом я покажу вам храм. Это самое главное святилище ассуров.

— И оно стоит одиноко в равнине?

— Да нет же, Ардеа! Мы находимся в предместье большого города, который скрыт от нас холмами. Если вы хороший ходок, то мы пойдем пешком.

— Конечно! Я с удовольствием прогуляюсь.