|
.. — Кем-кем? — переспросил тугой на ухо Краснохарев. — С инопланетянами, — повторил Коган любезно. — Это иностранцы самого дальнего зарубежья. — Слава богу, — пробормотал Краснохарев с облегчением, — я уж подумал, снова о шахтерах. Так что там с инопланетонянями? — Как достичь успеха в переговорах, — повторил Коган. — К примеру, мы — представители крайне технической цивилизации, а они, скажем, теократы. Для неграмотных поясняю: это строй, где правят попы. Как тут договориться? Или мы демократы, а они — коммунисты. — Коммунисты в космосе? — снова усомнился Краснохарев. Коган окрысился: — Не перебивайте! В других мирах могут быть вовсе негуманоиды. Разумные насекомые или крабы! — Если разумные, то какие из них коммунисты, — пробормотал Краснохарев, но совсем тихо, и Коган продолжал: — Они могут быть насекомыми, крабами или вовсе евреями, и потому нам достичь, как говорят, койтуса... тьфу, сперва консенсуса, будет непросто. Я предлагаю применять некий экстракт для снижения ай-кью. Понятно же, чем ай-кью выше, тем больше точек для споров. И вот, постепенно принимая экстракт, мы с инопланетянами будет сближаться все больше и больше. До тех пор, пока вся ученость останется там, наверху, а мы сойдемся на вопросе: каких баб лучше — толстых или худых? А когда придем ко взаимопониманию, тогда можно постепенно... Краснохарев проворчал: — Знаю я этот экстракт! В любом гастрономе... А Забайкалов, министр иностранных дел, приподнял набрякшие веки, голос пророкотал медленно, словно поднимался из глубин грязевого гейзера: — Зря намекиваете на наше министерство. Это прошлый состав, в котором вы потрудились, потрудились... так решало вопросы. Без всякого элексира. Потому что ай-кью и так был ниже пояса, а там известно кто за главного. Вот и дорешались до рынка, до решения важнейших проблем путем голосования масс, до приоритета мнения простого человека... Наш ай-кью и так уже на уровне пояса, еще чуть и нас можно считать простыми нормальными американцами. Его трезвый голос быстрее вернул всех из шутливой атмосферы, чем шуршание бумаг, попискивание сверхтонких ноутбуков, — Что с исламизацией? — поинтересовался Кречет. — Идет полным ходом, — отрапортовал бодро Мирошниченко. — Правда, темпы замедлились... ну, значительно. — Что так? Мирошниченко развел руками: — Да вроде бы все условия соблюдены. Мы получили от арабских стран массивные кредиты. Беспроцентные, так как исламская религия запрещает наживаться на долге. Самую крупную в мире мечеть достраиваем в центре Москвы... Что еще? Подготавливается проект договора о вхождении в СНГ Ирана, Ирака, Ливии... Предварительные наметки, но министры иностранных дел черновики уже сверяют, состыковывают... Украина вышла, ну и черт с нею. Зато готов войти Кувейт, а кувейтцы не кричат, что мы их сало сожрали. Так что острая необходимость в срочной исламизации России отпала. А сам народ вовсе не горит сегодня к вечеру принять ислам. Хотя, если честно, многие горячие головы... или просто скучающие, уже скакнули из Иванов в Ахмеды... Если честно, то очень многие! — Зачем честно? — укорил Коган. — Тоже мне политик... Кречет кивнул: — Но ислам продвигается? Вот и хорошо. |
