Основательно отдохнув и не менее основательно пограбив Саксонию, войска Карла XII направились на восток. Русское командование приняло решение уклоняться от генерального сражения на территории Польши, отступать к своим границам, уничтожая запасы продовольствия, фуража и нанося урон противнику нападениями на него малыми отрядами. Предполагалось также замедлять продвижение неприятеля, устраивая засады, завалы, оборонные переправы.

Карл XII, находясь в Белоруссии, долго размышлял над тем, в каком направлении ему двигаться: внутрь России, на север, к берегам Невы, или на юг, в богатую продовольствием Украину. Наконец, решил идти на Украину, где его поджидал изменивший Петру гетман Мазепа.

Разгром в сентябре 1708 года корпуса генерала Левенгаупта у деревни Лесной был прологом Полтавы. А день 27 июня 1709 года решил исход войны. И если Швеция еще 12 лет тянула с подписанием мира, то объясняется это не ее способностью оказывать сопротивление, а неуязвимостью ее коренных земель — Россия не обладала достаточным флотом, чтобы угрожать Швеции вторжением. Полтавская виктория имела огромное международное значение. Был восстановлен распавшийся Северный союз; ставленник Карла XII на польском троне Станислав Лещинский бежал из Варшавы, польским королем вновь стал Август II. Престиж России и ее полководца поднялся на небывалую высоту: царь, отправившийся после Полтавы за границу, пожинал плоды успеха — перед ним заискивали, его благосклонности добивались коронованные особы Европы.

Петр II и цесаревна Елизавета на псовой охоте. С картины, художника В. Серова.

Кампания 1710 года позволила русским войскам без особого труда утвердиться на южном побережье Балтийского моря, взяв крепости Рига, Ревель, Кексгольм, Динаминд, а также Выборг. (Правда, под Ригой осаждавшая крепость армия понесла значительные потери, но не от неприятеля, а от чумы, унесшей жизни около десяти тысяч человек.)

Ничто уже не могло повернуть ход событий вспять. Даже Прутский поход (а он поставил русскую армию в такое критическое положение, что и поныне нельзя с точностью установить, как ей удалось выбраться из мышеловки) не мог поколебать престижа России в международных делах. Сколь сложно было русской армии на Пруте, свидетельствует готовность Петра во имя заключения мира вернуть все завоеванные территории, за исключением выхода к морю на Неве.

Анна Иоанновна. Дочь сводного брата Петра I сидела на русском престоле с 1730 по 1740 год.

Даже Псков царь готов был отдать шведам, а «буде же того мало, то отдать и иные провинции», — наставлял царь своего уполномоченного на переговорах. Подобных жертв от России, однако, не потребовалось — османы «довольствовались» передачей им Азова и разрушением Таганрога и Каменного Затона.

После изгнания шведов из Прибалтики события Северной войны протекали довольно вяло. Отчасти это объяснялось возникшими в стане союзников противоречиями, отчасти отсутствием у России линейного флота, о котором царь начал проявлять особое попечение после Полтавы. Померанская операция 1712–1713 годов, в результате которой русские войска совместно с союзниками изгнали шведов из Померании, а также две морские победы русского флота — у мыса Гангут в 1714 и у Гренгама в 1720 году — оживили затянувшиеся на десятилетие военные действия.

Анна Леопольдовна была объявлена правительницей (1740–1741) при малолетнем сыне императоре Иване Антоновиче.

Особую радость Петра, увлеченного и кораблестроением, и военно-морским флотом, вызвала Гангутская операция, которую он любил сравнивать с Полтавской викторией. Впрочем, победа у Полтавы сопровождалась полным разгромом и ликвидацией армии Карла XII, солдаты и офицеры которой либо сложили головы на поле битвы, либо сложили оружие у Переволочны, в то время как у Гангута было захвачено лишь несколько кораблей и пленен контр-адмирал Эреншельд.