Красавица кивнула мне.

— Я Шилла иль Гарн, ваш новый психолог.

Ясно, она из медар, значит. Наш психолог, старый Шамор, недавно на покой удалился как раз. Под ручку с Эльгеро красавица исчезла в преподавательской. А через минуту выглянула Шишинда.

— Кейта? Проходите.

— Смещены все понятия! - разглагольствует Рима иль Шеш, глядя на меня и постукивая карандашиком по столу, - вы совершенно не хотите и не умеете работать, Кейта. Я буду вынуждена поставить вопрос на педсовете. На занятиях вы рисуете карикатуры. Это просто безобразно…

Я не спорю. Спорить с преподом - себе дороже, заработаешь дисчасы. Отмалчиваюсь.

Что с нами сделать, с квиссанами? А ничего. В младших ступенях дейтрийской школы наказания довольно впечатляющие, могут и побить, если иначе ученик воспитанию не поддается. Но в квенсене ничего такого нельзя. Нас берегут. У нас инструмент для работы тонкий - душа, а ее розгами не переделаешь, и насилие вызывает одну реакцию - гэйн перестает работать в Медиане. Теряет способность к творчеству и гибнет. Поэтому даже дисчасы, отсиживание ареста в подвальном помещении, нам дают очень осторожно и только при серьезных провинностях.

Да и если честно - чем можно напугать человека, который не раз побывал под огнем? Чем нас еще-то можно напугать - здесь? Ничем. И Шишинда это понимает. Вот и разоряется для порядка, используя все свои невостребованные творческие способности бывшей гэйны.

— Вы бездельничаете, пользуясь своей безнаказанностью. Вы считаете возможным издеваться над преподавателями, как вам угодно! Вы думаете, что вам все позволено, а учиться не обязательно? Так вы ошибаетесь! Я вас научу уважению к старшим!

Да, напугать и даже произвести впечатление на гэйна, который регулярно сражается в Медиане - нельзя. Мало ли что она там орет - я отлично знаю, что это же самое она говорит всем, и серьезно относиться к ее словам нельзя. Это для порядка. Просто выбрала себе очередную жертву. Только вот сейчас она на меня впечатление все-таки произвела.

Эльгеро сидит в углу, за столом, по соседству с фарфоровой красавицей. Я почти не вижу его. Во всяком случае, не смотрю. Может быть, и он на меня не смотрит - но ведь он не может этого не слышать!

Только не реветь, повторяю я себе в тысячный раз. Прикусываю губу до боли. Заставляю себя дышать глубоко и ровно. Не хватало еще тут разреветься, это будет просто конец всему, это будет такой позор, которого я потом не переживу.

— На вас жалуются все преподаватели! Объясните мне, почему вы позволяете себе рисовать на занятиях? Я слушаю вас, Кейта. Объясните.

Какое там - объясните! Если я сейчас открою рот, у меня точно начнется истерика. И это будет конец всего.

Почему, почему он должен все это слышать? И эта красавица? Теперь он будет считать, что я хуже всех… он-то не знает, что Шишинда то же самое говорит любому, кто ей попадется под руку. Это Эльгеро, такой правильный, такой идеальный, он, наверное, в жизни ни одного занятия не пропустил и ни одного взыскания не получил. Что он теперь подумает обо мне? И в глазах этой идиотки я тоже буду худшей в сене, каким-то монстром.

— Кейта, я вас слушаю!

Как на допросе. Привязалась. Я почувствовала соленый вкус - все-таки прокусила губу. Открыла рот наконец.

— Хет Рима, - сказала я жестко и уверенно, голос совершенно не дрожал, - вы не думали о том, чтобы перейти на работу в Верс? Вам там будет проще, чем с нами. Возможностей больше.

— Вы обнаглели, - выдохнула Шишинда, - пять часов ареста.

— Есть пять часов ареста, - согласилась я и, получив разрешение, пошла к двери. По дороге взгляд мой упал на красавицу Шиллу, которая с ясным взором и важным видом сидела за столом, заполняя какую-то ведомость.