Кэтрин Андерсон. На веки вечные
В память о Голиафе, преданном друге и бесстрашном защитнике, чей безвременный уход оставил в моем сердце неизмеримую боль и пустоту. Некоторые считают, что у собак нет души и на небеса попадают только люди. Значит, они не знали пса, каким был ты, Голиаф. Подожди меня там, мой большой мальчик. И еще в память о Паоле Детмер Риггс, моей названой сестре и единственной из всех, кого я знаю, такой же, как и я, ненормальной, чудаковатой, если речь заходит о походе по магазинам и трате денег, вместо того чтобы работать. И так же, как и я, реагировавшей на хвастливые байки, недовольные замечания на повышенных тонах, смертельные угрозы на пороге кабинета, на непоседливых колибри и жирные пятна на коврике, где Голиаф грыз кости; так же, как и я, мгновенно впадавшей в панику при виде полуавтоматического пистолета на книжном стеллаже, перепутанных проводов в понедельник утром или просроченной шоколадки в фольге. Но главное — и не менее важное — умевшей посмеяться над превратностями судьбы. Все это обогатило мою жизнь одним из самых прекрасных даров — искренней дружбой на веки вечные.
Глава 1
Взрыв криков оторвал Хита Мастерса от отчета. По спине пробежал холодок, когда он взглянул вниз с крутого обрыва. Но, заметив, что помощники все еще прочесывали густой кустарник, он немного расслабился. Слава Богу, это не еще один труп. Просто полицейские так громко переговаривались, чтобы перекричать рев соды, клокочущей на дне каньона. На склоне, возле огромной сосны, вверх колесами приткнулся голубой пикап. Рама и кузов смяты, будто были сделаны из тонкой фольги, а задний мост задрался, точно зубочистка. Внезапно из ущелья поднялся порыв ветра. Стараясь не замечать неприятного запаха бензина и сгоревшей резины, Хит расставил ноги пошире. Первая неделя мая стояла не по сезону теплая, и нынешнее утро не составляло исключения. На этом участке дороги было мало тенистых деревьев. Солнце восточного Орегона обжигало плечи, и Хит уже вспотел. Он сдвинул на затылок широкополую коричневую шляпу, и ветер тут же взъерошил волосы, свежим дуновением приятно охладив разгоряченное лицо. Словно напоминая, что пора заканчивать работу, ветер разворошил прикрепленные к папке листы бумаги. Хит склонился над ними и принялся перечитывать написанное. Ослепленные солнцем, саднящие от дыма и недосыпания глаза слезились. Черт возьми, он действительно очень устал. Три недели тянул без выходных по двенадцать, а то и четырнадцать часов за смену. А все потому, что урезали бюджет. Его вынудили уволить помощников, и теперь он носился, взмыленный, по всему округу. Нет, Хит не возражал против напряженной работы. Дело не в этом. Угнетало постоянно преследовавшее ощущение поражения. Он не мог оказаться одновременно в нескольких местах. И именно там, где его не было, случались происшествия вроде сегодняшнего. Год назад в это время здесь патрулировали бы два человека. А теперь Мастерс мог назначить только одного. В результате двое парней упали с обрыва, и Хиту оставалось лишь молиться о том, чтобы его люди нашли только пострадавших, а не погибших. Он предпринял новую безуспешную попытку сосредоточиться на отчете, но, поняв, что глаза должны отдохнуть, прикрепил ручку к папке и перевел усталый взгляд на расстилавшийся внизу склон, оглядел заросли кустарников и высокую траву, высматривая что-нибудь непривычное и искренне желая ничего не найти. Но десятилетний опыт работы в полиции подсказывал, что на везение лучше не надеяться. В такую погоду старшеклассники часто срываются с уроков, выпивают несколько бутылок пива и обычно компаниями едут к реке. Если интуиция его не обманывала, то в кабине сидели трое, а остальные сзади. И поскольку все были не пристегнуты, при аварии ребят могло разбросать довольно далеко. Так что теперь надо их искать. Внимание Хита снова приковал пикап. |
