— Я выезжаю.

Платонов задернул шторы, достал из шкафа костюм, критически посмотрел на него, повесил на место, достал другой. Надев костюм, долго подбирал галстук. Ему хотелось выглядеть перед Варягом не сломленной жертвой, а полноправным партнером. Выйдя в прихожую, он увидел на вешалке кобуру с табельным оружием и усмехнулся каким-то своим мыслям.

На выходе из подъезда его встретил крепкий парень-водитель:

— Мне уже звонили… Прошу вас в машину, Андрей Егорович.

Парень услужливо распахнул перед Платоновым заднюю дверцу, и генерал сел в машину, подумав, что начинается все не так уж плохо.

Глава 5

— Видишь высокого человека с папкой в руках? — показал Чижевский взглядом на мужчину, стоявшего у ларька.

— Так.

— Это наш клиент. Разрабатывать его, копать компромат некогда — уже послезавтра его место должен занять наш человек. Так что, к сожалению, придется мочить…

— Понял, сделаем, — ухмыльнулся собеседник Чижевского, полноватый, добродушного вида парень лет двадцати пяти.

Они сидели в вишневом «Пежо» с затемненными стеклами и наблюдали за тем, как на противоположной стороне улицы полковник Старостин с трудом наскребает мелочь на пачку сигарет. Получив свою «Яву», долговязый сутулый полковник энергично зашагал прочь от ларька, при ходьбе смешно выбрасывая ступни в стороны. Костюмчик на нем был дешевенький, очки с простыми стеклами, взгляд по-детски беззащитный.

— А это точно он? — усомнился собеседник Чижевского. — Варяг с нас шкуру спустит, если не того замочим.

— Не впечатляет? — с улыбкой спросил Чижевский.

— Абсолютно, — кисло отозвался полноватый.

— Я бы тоже не поверил, если бы еще раньше его не разрабатывал.

Полковник Старостин, прозванный сослуживцами Кощеем за худобу и нескладность, свою военную карьеру закончил десять лет назад, после чего серьезно занялся наукой, защитил докторскую диссертацию и в настоящее время считался одним из ведущих экспертов по авиационной технике. Его продолговатая голова, смахивавшая по форме на дыню, была набита тактико-техническими данными новейших военных летательных аппаратов. Полковник не пропускал ни одной авиационной выставки и считался чем-то вроде визитной карточки российской делегации. Он имел массу знакомств среди военных и деятелей науки всего мира. В своем ведомстве он был незаменим.

Старостин не афишировал своих особых отношений с начальником Госснабвооружения Платоновым. На людях они здоровались сухо, чисто по-деловому. Только единицы, и в их числе Варяг, знали о том, что Старостин и Платонов являлись партнерами. Всякий раз после реализации за рубежом самолетов и запчастей к ним они делили черный нал на подмосковной даче Платонова.

Долговязый человек остановился у светофора, дисциплинированно подождал, пока вспыхнет зеленый, и только после этого ступил на проезжую часть.

— Пора, — произнес Чижевский. — Теперь твоя очередь.

— Понял, — отозвался его спутник, раскрыл кейс и достал оттуда австрийский пистолет «Глюк» с уже навинченным на ствол глушителем.

Расстояние до Старостина не превышало тридцати метров — стандартная дистанция при стрельбе в тирах. Долговязый не подозревал о том, что в машине с затемненными стеклами, стоявшей в тени двух кленов, скрывается его смерть.

Дойдя до середины дороги и заметив красный свет, Старостин остановился на пешеходном островке, явно не желая по пустякам подвергать свою жизнь опасности. Полноватый спутник Чижевского опустил боковое стекло, поерзал на сиденье, выбирая позицию поудобнее, и медленно поднял руку с пистолетом, придерживая ее другой рукой.