Она посмотрела в дальний конец комнаты, где Мэнди в эту минуту разговаривала с Бет, и только после этого ответила:

— Я нахожу ее просто очаровательной.

— Сказано так, будто она слишком уж очаровательна для меня, я правильно тебя понял?

Она и не глядя на него знала, что губы его почти не двигаются, он проговорил это тихо, но не настолько, чтобы она не смогла уловить в его голосе насмешливое удивление.

— Да, слишком очаровательна, Джейк. Слишком невинна и слишком — даже, пожалуй, чересчур — уязвима, — ответила она со всей холодностью, на которую была способна. — Но в любом случае я не сомневаюсь, что ты в моем мнении совершенно не нуждаешься. Единственное, что немного беспокоит меня, так это то, что она ко всему прочему еще и умненькая. Интересно, что ты будешь делать, когда она это обнаружит?

— Сука. — Лаконично прозвучавшее оскорбление не имело ни малейшего намека на гнев и вообще какую бы то ни было эмоцию. — Все еще живешь одна, не так ли?

Небрежно и равнодушно заданный вопрос хлестнул по самому больному месту, но ответила она спокойно:

— Это то, что я предпочитаю всему остальному.

— Все те же амбиции деловой женщины. Думаю, это уже могло бы и надоесть. Странно, как это раньше, когда ты подрастала, я не догадывался, что ты станешь такой сильной и упрямой штучкой, до ушей набитой амбициями.

— Да как тебе было догадаться? Я вот тоже раньше не замечала множества совершенно очевидных черт твоего характера.

Он двинулся прямо на нее, посуровев от явно издевательских интонаций, прозвучавших в ее голосе.

— Каких таких черт? — с негромкой вкрадчивостью спросил он.

Ну, это уже слишком. И без того она достаточно натерпелась сегодня вечером, так что голова буквально раскалывается… И потом, он ведь сам прекрасно знает, как с ней поступил, так почему же пристает к ней с этим? Неужели ему доставляет удовольствие терзать ее?

— Я не хочу говорить об этом.

Джейми резко встала, ибо его слишком стремительное приближение вызвало у нее острый приступ клаустрофобии. В панике она попыталась проскользнуть мимо него, но он стеной встал у нее на пути. Вспышка безумной головной боли заставила ее прикрыть глаза, она опасно пошатнулась и взмахнула руками, чтобы сохранить равновесие. Но все вокруг бешено завертелось, единственной точкой реальности в ее потерявшем ориентиры сознании был уверенный, твердый голос Джейка, и она вцепилась в него, как тонущий человек хватается за соломинку, последним усилием воли заставив себя упасть в том направлении, где он находится, и успела еще почувствовать, как его руки подхватывают ее…

Она смутно осознавала, что ее схватили, что ее поднимают, слышала тревожные вопросы Бет и успокоительный ответ Джейка:

— Не беспокойся, Бет, с ней это бывает, сделала слишком резкое движение… Да и разница во времени не могла не повлиять на нее. Лучше скажи, где ее комната.

Джейми закрыла глаза и отдалась наслаждению пребывания в его объятиях, будто сквозь сон слыша, как он говорил:

— Нет, все нормально, Бет, оставайся внизу. Не думаю, что она действительно потеряла сознание. Больше похоже на приступ головокружения. Немного полежит, и все пройдет.

Джейк довольно быстро поднимался по лестнице. Он нес ее так, как тогда, когда она впервые отдалась ему. От того раза больше всего ей запомнился взрыв лютой боли внизу живота. Тот вечер она не любила вспоминать. Впрочем, вспоминать о том, как нежно и бережно овладевал ею Джейк потом, было еще ужаснее, еще горше. Однако это всего лишь бесплотное воспоминание, иллюзорная тень события, призванного обмануть ее, и ни гордость, ни самоуважение не защитили ее от того беспощадного факта, что это был успешный обман.