– Даже если я знаю, что тогда? – Я вспомнил кое‑что из лекций по истории Земли, которые нам читали в Академии Легиона, и быстро произвел в уме подсчеты. – Не говорите мне, что вы – Жиль Хабибула. Он уже давно умер.

– Я умер? – задохнулся он. – Знает жизнь, я смертельно стар и вынужден вести войну, чтобы спасти свою драгоценную жизнь! – Он печально покачал розовой безволосой детской головой. – Возможно, это правда, что на моем прошлом лежит пятнышко. Когда‑то мне приходилось взламывать замки, чтобы добыть себе на пропитание. Однако я все искупил, связав свою судьбу с Легионом, искупил своими драгоценными потом, кровью и мозгами!

Он замолчал, чтобы глотнуть воздуха. Тусклые глаза с упреком уставились на меня.

– Когда сюда прилетит Кен Стар, он расскажет, кто мы, – засопел он. – Кен Стар подтвердит, что мы – не какие‑нибудь жалкие злоумышленники.

– Пожалуйста, капитан. – В голосе девушки тоже чувствовалось раздражение. Я взглянул на нее. При виде этой красоты в горле у меня возник комок, а воображение невероятно разыгралось.

– Командор Стар – наш друг! Я знаю, скоро он прибудет сюда и подтвердит, что мы никакие не преступники, а сюда прибыли вполне законным путем.

Бронзовые глаза были большими и теплыми, и наполненными слезами.

– Капитан, вы не должны отправлять нас обратно на корабле гангстера Скаббарда. – Дрожь в её голосе смутила меня. – По крайней мере, вы должны позволить Жилю рассказать, почему мы здесь оказались. Вы позволите, капитан?

Стараясь подавить несвойственные солдату чувства, я медленно приблизился к ним. Я чувствовал нарастающее любопытство. Я знал, что Жиль Хабибула дерзит, но не мог понять, почему. По‑прежнему я был убежден, что не желаю видеть их на станции, но все же девушка зажгла в моей душе уголек.

– Ладно. – Я холодно повернулся к старому Хабибуле. – Почему вы оказались здесь?

– Потому что я люблю машины.

СЕВЕРНЕЕ КРАЯ СВЕТА

Старый солдат двинулся ко мне навстречу. Осторожная плавная походка при низкой гравитации убедила меня в том, что он – бывалый астронавт. Бледные глаза озирали блестящие стальные люки, ласкали полированные поршни, пересчитывали мигающие лампочки внутреннего монитора.

– Какие машины! – Гундосый волос звучал с оттенком счастья. – Какие восхитительные машины! – Он улыбнулся девушке. – Такие машины – счастье моей жизни.

Я тоже любил красивые машины. Я провел несколько лет, надраивая огромное количество станционных механизмов и налаживая их. В эту секунду Жиль Хабибула мне нравился. Я постарался, чтобы голос мой звучал хмуро:

– Это не музей машин. Если у вас есть причина для посещения станции, в чем она заключается?

– Мы задумали провести эксперимент. – Рыбьи глаза смотрели то на меня, то на девушку. – Смертельно важный эксперимент. Хотя я и говорил, что нахожусь в отставке, Легион в срочном порядке попросил меня об очередной услуге. Врачи Легиона по самое горло накачали меня лекарствами, чтобы я выполнил последнее в жизни поручение.

Наконец‑то мы сдвинулись с места!

– Что это за поручение?

– Вы знаете, я очень стар. – Детская голова печально качнулась. – Я чувствую приближение страшной смерти – какая жалкая награда за все опасности, которым я подвергался, защищая драгоценную человеческую расу! Однако я все же не утратил духа Легиона.