«Я хочу обладать ею, не присваивая. Хочу, чтобы она была моей, не забирая ее свободу. Чтобы мы были вместе, не разделяя себя пополам. Уже целые, но ставшие чем то большим. Вдвое лучше. Вдвое счастливее. Свободные и никогда одинокие. Любимые и всегда настоящие. Как сейчас. Как в этот самый миг – на дне моря и посреди космоса. Тонуть без страха, летать без раздумий. С ней. Ради нее.»

Медленно поднимаю голову и смотрю на Давида. Он молчит и ждет моей реакции, но слов нет. Они ничего не докажут и не покажут. Единственное, что я могу… Что хочу сделать, так это…

Встаю из за стола, оставив телефон. Подхожу к Давиду и забираюсь ему на колени, прижимаясь грудью к груди. Обхватываю его руками и ногами, будто маленький ребенок, вцепившись в того, кто всегда его защищает. Обнимаю так крепко, как только могу. Давид не теряется, прижимает меня к себе, и гладит ладонями по влажным волосам и спине. Шумно дышит, потираясь своей колючей щекой о мою, словно пытается убедиться, почувствовать…

Это я.

Мы рядом.

Все хорошо.

– Прости меня, – шепчу я.

– И ты меня прости, – отвечает он так же тихо. – У нас есть пробелы, Рори. Все дело во времени. Нам еще многое предстоит узнать друг о друге, но я хочу, чтобы ты понимала, какие чувства я испытываю. Может быть, это было слишком сладко и сиропно, но если бы я писал о тебе, о нас, то было бы примерно так.

– Мне понравилось, – хихикаю я, – хоть и с ванилью явный перебор.

– Теперь ты будешь критиковать меня? – по доброму возмущается Давид.

– Если ты дашь мне почитать что нибудь еще, то обещаю только конструктивную критику.

– Да а а? А у тебя есть опыт в рецензировании? Может, ты тайный редактор?

– Так, я поняла. Тема закрыта.

– Нет, Рори. Я обязательно покажу тебе еще что нибудь из своих работ, но выборочно. Всем нравятся разные истории, это не делает людей плохими или хорошими. Все зависит от предпочтений, от ощущений, которые они хотят получить. Тебе не должно нравиться все, что я пишу, но осуждение воспринимается очень болезненно. Все истории дороги мне, я их создал. В них мое время, силы. Темы и герои исходят от меня, но они меня не олицетворяют.

– Я все поняла. Правда, – отклоняюсь, чтобы поймать его взгляд и показать свою серьезность. – Мне жаль, что так вышло. Марго сразу мне не понравилась. У нее определенно есть на тебя виды, и это раздражает. А когда она пришла ко мне…

– Стоп. Что? Марго приходила к тебе? – Давид встряхивает головой, будто хочет сбросить с себя эту информацию.

– Да. Она и дала мне ссылку на этот сайт, поэтому я и решила… Раз она все знает, то…

– Это должно быть правдой, – невесело заканчивает Давид, глядя в пустоту. – Я не рассказывал ей об этом сайте, никому не рассказывал. Понятия не имею, как она его нашла, учитывая что я все пишу под псевдонимом и особо никогда не свечусь, если дело не касается сценариев.

– Да она сталкерша! Следит за тобой! Зачем ты вообще с ней общаешься?!

– Воу… – Давид опускает ладони на мои плечи и мягко их массирует. – Тише, Рори. Забудь о ней. Для нас с тобой ее больше не существует.

– Но она теперь думает, что все написанное – обо мне!

– И тебе так важно ее мнение?

Открываю рот, чтобы выплюнуть парочку грязных словечек в сторону стервы, из за которой последние два дня превратились в кошмар, но вдруг замолкаю… Насколько мне правда важно ее мнение? Важнее, чем мое собственное? Должна ли я что то ей доказывать? Объяснять? Есть ли в этом какой то смысл?

Это нужно ей или мне? Для кого я живу? Для других или же для себя?

– А знаешь что? – ухмыляюсь я.