— Я лётчик Гастелло!!!

Ложка выпала, и блондинка бросилась в комнату Штыка. Миа лежала на кровати, Штык прыгал на ней. Девушка сглотнула и схватилась за косяк обеими руками. Девочка в углу, сутенёр, тоже смотрели на это дело круглыми глазами. Глаза Миа она не видела, но девочка тихонько повизгивала и явно не от удовольствия. Наташа на стуле так и сидела, уронив сигарету на пол, да рот открыв.

Парень не просто прыгал. Он входил в девушку, подлетал вверх на полметра и падал обратно, в этот момент и сообщал, что он значится, лётчик, с трудно произносимым именем…, красные глаза, невероятная физическая сила, летать умеет…

Блондинка сглотнула и, шатаясь как пьяная, пошла на кухню. Перед глазами проносились сцены из недавно виденного фильма. «От заката до рассвета» назывался…, в кухне она решительно пошла к окну. Подёргала створки. Долбанный Миша, сейчас связанный по рукам и ногам, заклинил все окна, чтобы не сбегали новые, не совсем добровольные работницы. Такие как Вика, обслуживающая Шкета. Не сбежать. Блондинка села на табуреточку и всплакнув, стала креститься и молиться.

Может, не съедят…

Шкет оставил девушек в покое, когда услышал тихие всхлипы на кухне. Собственно ему уже поднадоело. Потребности давно удовлетворил, просто уже пару лет женщины не было нормальной, хоть слегка красивой. Вот и подзадержался.

— Ты чего плачешь? — Шкет подошёл к плитке, на которой шипела яичница. Перевернул, пока оно не подгорело всё. Понюхал, вкусно пахнет. Хорошо всё-таки, что и простой едой они могут питаться. Меньше, намного меньше людей умрёт, что бы жили они.

— Н-не убивайте м-меня. — Растирая слёзы и туш по щекам, проговорила девушка.

— Не будем. А зачем нам убивать вас? — Подцепил кусочек, попробовал, не, пусть ещё пожарится.

— В-вы вампиры.

— Что? — Шкет чуть сковородку не выронил. И вдруг злым взглядом посмотрел на стену, примерно туда, где развлекался Штык. — Он что-то сделал?

— Неееет. — Помотала головой девушка. — Он…, он летает, глаза…, в-вы вампиры.

— Ха-ха. — Рассмеялся Шкет, но так фальшиво, что самому противно стало. Прокашлявшись, заявил. — Ты ошибаешься. А он не умеет летать. Он отталкивается одновременно руками и ногами. Ну, вот так. — Взял и легонько оттолкнулся ступнями. Под потолок подлетел. На долю секунды завис и со стуком приземлился. У девушки челюсть отвалилась и глаза округлились. — Видишь, просто сильн…

— Ааааа!!! — Взвыла она, закрыв лицо руками.

— Вот блин… — Шкет выключил плитку и сковороду поставил на другую камфорку. На девушку смотреть стал. Орёт. Тут в комнату вошёл товарищ и друг, голый как статуя Апполона.

— Чё орёт? — Почесался, зевнул, снова почесался.

— Хорош хер чесать, блять штаны одень идиотина. — Рыкнул Шкет. Ухо пальцем поскрёб. — Замолчи. — Орёт всё равно. — А ну цыц бля!!! — Во, замолчала. Круглыми глазами смотрит. — Мы спортсмены. — Девушка рот начала открывать, видимо, что бы снова заорать. — Олимпийские.

Рот закрыла, с сомнением брови домиком свела. Так-то да, олимпийские они по идеи же круче, считай за пределами разумного, там бубликом подковы, прыжок в десять метров, так-то оно понятно — 10 кубиков стероидов в задницу, а то и все двадцать и не такое вытворять начнёшь…, кто их знает.

Может правда спортсмены?

— А глаза такие, это болезнь у нас наследственная. Ну, мы братья с ним. Родные. — Шкет поморщился. Потом огляделся, нашёл, где тарелки стоят, снял пару.