— Гы, пиздабол. — Не увидев шрама, изрёк вампир. Шкет покраснел, возмутился матерно, глянул и со стула упал — шрам пропал! И только сейчас он-то заметил. В общем, шок был стабильный и Шкет даже не кинулся с кулаками, там когтями, а сначала хотел — оскорбился сильно.

Всё обошлось, драки не случилось, сабантуйчик продолжился и Штык поведал, что у него тоже несколько шрамов пропало в неизвестном направлении. Как это всё объяснить он не знал — в фильмах старые шрамы у вампиров не рассасывались, а тут вон как. Потом долго обменивались впечатлениями, вели умные разговоры всякие, про политику поговорили, о женщинах немного, о культурном упадке Российской молодёжи, о живописи и искусстве…, ну, по идеи, должны были поговорить обо всём этом. И, наверняка, поговорили. Просто на утро вспомнилось, только как домой пришли и первую бутылку выпили. А так как проснулись ближе к ночи — сидели, значит, весь прошлый день и часть ночи. Иначе не проспали бы так долго. Ну а воспитание у обоих нормальное, интеллект недюжинный — значит, просто не могли не обсудить все эти важные животрепещущие проблемы современной России! Вот так-то вот.

— Шкет, ты что такой убитый? — Зевая, поинтересовался Штык, когда они уселись за стол, похмеляться остатками спиртного. А его осталось, в общем-то, довольно много.

— Башка болит. — Проворчал Шкет, опрокидывая рюмку и закусывая кусочком колбаски. — Уф. — Выдохнул вампир. — Полегчало вроде. Ща ещё накатим и нормально будет.

— Так ты это, с похмелья болеешь что ли?

— Ну. — Не понял Шкет удивления товарища.

— Не, братан, херня это. Ты ж вампир блин. Смори. — Штык закрыл глаза и глубоко вдохнул, сделал руками жест непонятный и снова глаза открыл. — Во!

— И что это было?

— Ну как, я же тебе уже вроде говорил за тему…, сосредоточился, команду дал и организм опять по полной восстановился. И всё. Нафиг нам похмелье брат? Потом просто опять сосредоточься, что бы хмель до чайнику снова шёл. Делов-то.

Шкет попытался сделать, как ему советовал товарищ. Раза с третьего получилось. Внутри всё начало гореть, сердце забилось чаще, сильнее и за пару мгновений исчезли головная боль, высокое давление, головокружение и тот хмель, что наступает, как говорится, на старые дрожжи.

А вот обратно заставить организм игнорировать алкогольное отравление оказалось сложнее. Впрочем, он справился. Не быстро, но главное принцип понял и в будущем сможет управлять восстановительными способностями тела более эффективно. Штык к тому моменту осушил целую бутылку — пришлось спешно догонять.

Проснулись днём. Что делали, вспомнить не смог ни один, зато кое-что новое в доме нашли.

— И что это за хер такой? — Штык толкнул лежавшее в коридоре тело носком ботинка. Не шевелится. Вроде не дышит. Сердце точно не бьётся. Кожа белая-белая, но вот горло…

— Штык, глянь. — Шкет, тоже носком ботинка повернул голову мертвеца. На шейной артерии два чётких следа. Вампиры сели на корточки, озадаченно разглядывая следы укуса. Две красные, слегка припухшие дырочки на коже. Как в кино про Дракулу.

— Я что-то не врубаюсь кореш. — Штык прикрыл глаза, тихонько заскрежетав, вылезли четыре клыка. — Во, шетыри. А у нехо два. — Клацнув челюстью, сосредоточился, и клыки втянулись обратно, заняв природой им положенное место. Зубы снова почти человеческие. Если не приглядываться, незаметно, что клыки гораздо острее, чем у других людей и их форма тоже отличается, более правильная, коническая. Но заметить столь малую разницу, мог разве что стоматолог. — Как так получилось? К нам гости вчера приходили?

— Без понятия. — Шкет поднялся, шагнул по коридору по направлению к столу.