«Лично проливать кровь противников Христа» и «омывать свои руки в крови его врагов» — такие призывы были свойственны таборитам в обращениях к своим сторонникам.

На освобожденной от врагов земле табориты намеревались уничтожить все феодальные порядки и вернуть крестьянству общинные угодья. Впредь запрещалось крестьянам и всем подданным платить какой бы то ни было чинш и десятину феодалам. Было намерение установить в своем крае «царство божье», при котором «исчезнет всякий властитель, прекратится дань и всякое светское государство».

Полный переворот предусматривался таборитами и в делах церкви. Существовавшая церковь и все ее порядки должны были быть уничтожены, а имущество церкви отдано народу. Табориты шли значительно дальше Яна Гуса в своих планах новой церкви. Они заявляли, что нет нужды и в самом Евангелии, ибо «новый закон Христа будет записан в сердце каждого». Упразднялось и почитание святых, а также действие всех церковных постановлений и предписаний святых отцов. Табориты призывали народ ввести новый порядок в освобожденном крае и удерживать этот порядок силой меча вплоть до общего мирового переворота, который по ожиданиям будет делом рук самого Христа.

Таким образом программа таборитов была прежде всего антифеодальной.

Табориты сумели организовать народные массы в борьбе с феодалами. Они ввели в своем лагере строгий порядок и железную дисциплину, общее пользование запасами продовольствия и другими предметами потребления. Всякая роскошь запрещалась.

Но несмотря на строгость и требовательность к порядку, еще осенью и зимой 1420 года в лагере таборитов стали заметны некоторые расхождения. Все более выделялись крайне левые революционные секты. Их называли хилиастами или пикартами. Они выражали смутные неясные чаяния городской бедноты и крестьянства и выступали с программой примитивного коммунизма, отрицая всякую собственность. Социальные требования они облекали в фантастическую религиозную форму. Они утверждали, что уже наступило время «тысячелетнего царства божия» и «райской жизни» на земле.

Мартин Гуска, Петр Каниш, Ян Быдлинский, Ян Чапек и другие, являясь главными идеологами пи-картов, постоянно проповедовали, что не существует ни бога, ни дьявола в том виде, как учит церковь, но что первый из них живет в сердцах добрых и праведных людей а второй — в сердцах злых. Себя пи-карты называли бессмертными и равными Христу, которого они считали простым человеком.

Эти воззрения устраивали далеко не всех таборитов. Идеи пикартов отпугивали многих крестьян, особенно зажиточных, и казались им кощунством и безбожием. Зажиточные элементы стали оказывать все возрастающее давление на левых сектантов. Хотя беднота и симпатизировала пикартам, все же они оставались сравнительно малочисленными и в решительный момент не получили поддержки народных масс.

Но как бы там ни было, а проповеди пикартов, какими бы ни казались они фантастичными для своего времени, сделали свое дело, они будили умы и вызывали протест против феодалов в народной среде, всегда желавшей земной справедливости и равенства.

К весне 1421 года в развитии гуситского движения наступил критический момент. Умеренные табориты обратились к пражским магистрам с письмом. В нем они писали, что Мартин Гуска и четыреста других пикартов не хотят читать святой алтарь, выливают на землю «кровь христову», ломают и продают «священные чаши».

Пикарты были изгнаны из Табора.

Но противники не довольствовались этим. Они не оставили в покое пикартов, когда те укрепились неподалеку от Пршибенице. Укрепление было осаждено и затем взято приступом. Пикарты отбивались отчаянно, но силы оказались неравными. Большинство пикартов погибло в бою. В руки победителей попало живыми не более сорока человек.

Вызывает изумление твердость убеждений пикартов. Никто из пленных не принял предложение раскаяться.