— К сожалению, не запомнил имя художника, — хрипло начал я и прокашлялся, — но нахожу, что он очень близок к натуре.

Тереза гортанно засмеялась:

— Этот живой портрет для вас, Рик. Ну как, нравится он вам?

— Потрясающе! — оценил я, не в силах отвести от нее взгляда. — От души надеюсь, что художника не настиг сердечный приступ, когда он наносил последние мазки.

— Вы очень циничны, — заметила она. — Видно, это одна из особенностей вашего обаяния. Что ж, так и будете стоять или все же разденетесь?

Она встала и поправила лампу так, что теперь мягкий ровный свет заливал всю спальню. Затем опять подошла к кровати, покачивая упругими округлыми бедрами, и легла на спину поверх покрывала. Закинув руки за голову, с ленивым любопытством посмотрела на меня:

— Может, вы стесняетесь?

— Обещайте бережно со мной обращаться, — попросил я. — Дело в том, что мои причиндалы изготовлены из хрусталя.

Она еще всем телом вздрагивала от смеха, когда я уже разделся. Потом я сел рядом с ней и медленно провел рукой по ее правому бедру, затем по нежному выпуклому животу вверх, пока не ощутил, как ее правая грудь легла в мою ладонь, словно тяжелое яблоко с атласной кожицей. Темно-розовый бутон соска напрягся в ожидании моей ласки, и у меня не хватило духу его разочаровывать. Пока я старательно делил внимание между двумя трепещущими цветками, ее рука, под шумок скользнувшая вниз, неожиданно оседлала моего настороженного коня, отчего тот пришел в необычайное возбуждение и забил копытами. Она подхлестнула его, и у меня вырвался глухой сочувственный стон.

— Кажется, он все же не стеклянный, — удовлетворенно заключила Тереза, — то есть можно не опасаться, что разобьется.

— Тем не менее, может, лучше подыскать какое-нибудь укромное местечко, где он мог бы спрятаться?

— О, я как раз знаю пару отличных гнездышек! — Она уселась и низко склонила голову. — Вот одно из них.

Не успел я опомниться, как мой обрадованный скакун уже плавал в восхитительной неге полости ее рта, с каждой секундой приближаясь к берегу и грозя пуститься вскачь. Она испугалась ослепленности его восторга, когда он мог ненароком ее затоптать, и быстро отдернула голову.

— Теперь моя очередь, — объявила эта затейница.

Она снова откинулась назад и, пытаясь устроиться поудобнее, случайно раскинула ноги. Под густой курчавой порослью в развилке пышных бедер явно скрывалось нечто таинственное. А поскольку мои руки плотно обхватывали снизу упругие полушария ее ягодиц, мне оставалось только, как ребенку, пустить в ход всепознающий язык. Он обнаружил быстро затвердевший от его прикосновений островок плоти, который вскоре захлестнули волны прилива. Видимо, Тереза поняла, что на этот раз ей угрожает опасность утонуть, и резко оттолкнула меня.

— Первый тайм пролетел быстро и приятно, — слегка охрипшим голосом подвела она итог. — Пусть и второй будет таким же приятным, но не таким стремительным и полным разнообразия.

Она перевернулась на живот и приподняла свой задиристый выпуклый задик. Меня не надо было упрашивать. Учитывая нашу общую боевую готовность, нами очень скоро овладел экстаз высвобождающейся энергии. Она издала пронзительный победный вопль, но не успел он затихнуть, как у входной двери раздался звонок.

— О, черт! — Такова была не очень женственная реакция Терезы, которая меня немного шокировала.

В следующий момент, конвульсивно содрогнувшись, ее тело безжалостно исторгло мое копье.

— Какого черта! — возмутился я.