Была опасность, что снайперы, по распоряжению Асанткулова, все таки начнут стрелять. Для киргизского генерала чекиста это было бы идеальным выходом из критического положения. Изрешетить пулями Полетаева, библиотекаршу, а заодно и полковника Алексеева по ошибке. Но что тогда делать с оставшимся Грачевым? Впрочем, что нибудь и насчет него придумал бы.

Поэтому Грачев, в первую очередь, велел снайперам сложить на землю в одно место все винтовки и даже не прикасаться к ним, а Асанткулова, когда тот стал возражать, вообще отправил куда подальше из зоны оцепления. В эротическое путешествие на три буквы.

Переговоры Алексеева с Полетаевым длились полчаса. Поняв, что перед ним московский чекист, а не местный, он не стал выдвигать никаких требований, а просто начал жаловаться на жестокое обращение в колонии с русскими заключенными. Перечислял фамилии охранников, работников администрации, вольнонаемных. Все – киргизы, ни одного русского. Если и были, давно уволили.

Особенно, по его словам, зверствовал один прапорщик, Утанбаев. Полетаева преследовал и избивал почти каждый день, без всякого повода. Вот он сегодня не выдержал и отправил его в нокаут. Бывший боксер все таки. А сидит здесь, потому что отказался выступать за сборную Киргизии на международных соревнованиях. Дело его сфабриковано. Подставили, подкинули наркоту. А они сами на ней все и сидят, тот же Утанбаев.

Потом Полетаев неожиданно попросил обменять заложницу библиотекаршу на сотрудницу колонии, врача Анастасию Нестерову.

– Зачем менять одну женщину на другую? – поинтересовался Алексеев.

– Надо. А потом я добровольно сдамся.

Возвращаясь с его предложением обратно, Алексеев решил, что не иначе, как тут замешана любовь. Еще один «тюремный роман», как было в известном советском фильме. Грачев, выслушав Алексеева, позвал начальника исправительного учреждения. Тот подтвердил, что у них действительно работает такая вольнонаемная женщина. Врач. Замужем за прапорщиком колонии Утанбаевым. Характеризуется положительно.

– Вот и причина, – сказал Грачев Алексееву. И обратился к начальнику колонии, застывшему в почтительной позе перед новым «главным баем», приехавшим из самой Москвы: – Надо уважить желание Полетаева.

Сразу же все бросились искать эту Настю. Она в слезах сидела в своем врачебном кабинете.

Женщину не пришлось долго уговаривать занять место заложницы, она согласилась на это радостно и быстро.

И даже не известила об этом своего мужа прапора. Утанбаев ходил неподалеку кругами, как разъяренный барс с Иссык Куля. Алексеев вместе с Нестеровой вновь отправился в библиотеку. Через минуту из ее дверей вышла заложница библиотекарша. Все с облегчением выдохнули.

Ну, а Полетаев, как и обещал, сдался через час. Грачев предупредил начальника колонии, чтобы к нему не были применены никакие избыточные репрессивные меры. Особое внушение в этом же смысле потребовалось и для генерала Асанткулова.

– Я буду контролировать судьбу Полетаева и Нестеровой даже из Москвы, – предупредил их обоих Грачев. – И если с ними что то случится, это будет не в ваших интересах. Погоны слетят тут же, «на щелчок».

– А я что? Я ничего, пусть живут, обещаю, – ответил киргизский генерал.

– И мы будем добиваться, чтобы Полетаев был отправлен отбывать свой срок и дополнительное наказание в другую колонию, уже на территории России, – добавил Алексеев.

Какова же дальнейшая судьба Полетаева? Грачев и Алексеев следили за ней, их интересовали его дальнейшие злоключения. Тут действительно была замешана роковая любовь и ревность. Отбывал он свой срок уже в российской колонии в Мордовии. Настя Нестерова переехала туда же. Она к этому времени развелась со своим киргизским барсом Отелло, от которого немало пострадала в своей предыдущей «киргизской жизни».